Онлайн книга «Светоч Йотунхейма»
|
– Я, Гутхорм, сын Сигурда Оленя, конунга Хрингарики, внук Хельги, правнук Олава, из рода Дёглингов, отдаю мою единственную сестру Рагнхильд в жены Хальвдану, сыну Гудрёда, внуку Хальвдана Щедрого, из рода Инглингов… Подарок, который он вручил Хальвдану – позолоченная застежка для плаща, – происходил из ларца Рагнхильд и уступал по стоимости мечу, который ему передал Хальвдан. Вынув меч из ножен и подняв над головой, Гутхорм тут же провозгласил среди приветственных криков: – Клянусь, что добуду этим мечом достаточно сокровищ, чтобы дополнить моей скромный сегодняшний дар! На стол у очага, наиболее ярко освещенный, поставили табурет, Гутхорм подвел к нему Рагнхильд, помог ей встать на скамью, потом на стол и сесть. Теперь на ней было то золотистое-желтое платье с жемчужным узором, что Матушка Идис подарила ей на свадьбу, и золотые украшения из Йотунхейма. В свете огня, вознесенная над медовым залом, его новая госпожа сияла, как богиня Суль на небосклоне. Среди бури радостных криков Гутхорм развязал ремешки и стянул с ее ног старую обувь – башмаки Дёглингов. Хальвдан поставил на стол другую, новую пару изящных башмачков из прорезной кожи – башмаки Инглингов, надел их на ножки в белых чулках и крепко завязал ремешки. Рагнхильд встала с табурета и, опираясь на руку Хальвдана, сошла со стола – прямо в его объятия, и Хальвдан наконец поцеловал ее как свою законную супругу. Они подошли к столу, где их ждали чаши и кувшины. Но только Хальвдан протянул руку, как раздался громкий звон, и прямо перед ними появилась серебряная чаша искусной работы, с позолотой, с чеканными узорами, похожая на большое яйцо со срезанной верхушкой. В чаше вспенилось пиво, и знакомый обоим женский голос произнес: – Свадебное пиво для Хальвдана и Рагнхильд! От Матушка Идис из Источника Урд! Ахнув от изумления, Рагнхильд засмеялась: – Альвильд! И ты пришла к нам на свадьбу! – Рад видеть мою верную спутницу! – воскликнул Хальвдан. Он взял чашу, плеснул в очаг – «Для Матушки Идис и всех ее дочерей!» – отпил и передал Рагнхильд. А когда она выпила и тоже плеснула в очаг – прямо из воздуха вдруг упал большущий ларь, и Рагнхильд узнала тот самый, в который Матушка Идис собирала для нее приданое перед свадьбой в Йотунхейме. И ларь оказался полон! Все вокруг тоже пили, плескали в очаг для дис, ванов и альвов, кричали, восхищенные чудесами этой удивительной свадьбы. Ульв-Харек стоял среди хирдманов, толпившихся вокруг очага. Вдруг среди всеобщего шума кто-то тронул его за плечо. Обернувшись, Ульв-Харек захлопал глазами: на него смотрел… он сам. Молодой мужчина тех же лет, того же роста и сложения, с теми же чертами лица. Если и была разница, то ее Ульв-Харек, привыкший видеть себя только в воде для умывания, не разглядел. Только отметил, что у другого-его борода светло-рыжая, волосы цвета верескового меда и намного длиннее – достигают пояса. И когда Ульв-Харек все это осознал, его пронзил холодный ужас. Такое сходство незнакомца с ним могло означать только одно: это его фюльгья, дух-двойник, который обычно является человеку незадолго до смерти. Неужели в этот счастливый для всех день, когда он успешно исполнил поручение конунга и заслужил награду, среди всеобщего веселья он должен… умереть? – Прости, что в такой день принес тебе печальную весть, Ульв-Харек, – сказал дух-двойник голосом, очень похожим на его собственный, только чуть повыше. – Твой приемный брат, Хаки Ночной Берсерк, встретил свою смерть. |