Книга Сошествие в Аид, страница 191 – Хейзел Райли

Он кивает, слегка стукается со мной лбом и улыбается.

— Можно скажу кое-что?

— Да.

Он облизывает губу. Подушечки пальцев прочерчивают мой позвоночник и останавливаются у основания шеи. Он охватывает её обеими ладонями и целует резко, прикусывая мой нижний край губы и втягивая его между зубами.

— Это вообще ни разу не был «просто секс», — шепчет, будто секрет.

Он не даёт мне возразить: кладёт указательный палец на мои губы — мягко просит молчать. Укладывает меня под ставшими тёплыми простынями и ложится рядом; обнимает и прижимает к себе. Прижимает так, как прижимают после первого глотка того, что называют любовью.

Меня возвращает из сна лёгкое касание. На меня смотрят серые глаза. Голова Хайдеса покоится на белой подушке, чёрные спутанные пряди оставляют на ней «пятна». Одной рукой он охватывает меня за талию, другая поднята и ласкает мою щёку.

— Хейвен, почти рассвет. Спустимся к морю? — шепчет.

Если бы это был не он, я бы отказала. Точнее, даже не ответила бы и снова уснула. Но в глазах Хайдеса вспыхивает надежда — вижу, как это для него важно. Да и кого я обманываю? «Хочу заняться с ним сексом прямо у кромки воды».

Брови Хайдеса взлетают. Рука замирает.

— Прошу прощения?

Каждая мышца во мне каменеет.

— Что?

— Ты сказала, что хочешь заняться со мной сексом на берегу?

Я раскрываю рот. Захлопываю. Хайдес смеётся, а мои щёки вспыхивают. Я ещё полусплю, тормозов у мозга ноль.

— Это должна была быть мысль. Она… вырвалась.

Он перекатывается на кровати; простыни обвивают его бёдра так низко, что открывают большую часть паха. Мой взгляд прикован к нему, к тому, как бронзовая кожа контрастирует с белизной ткани.

— Не знаю, Хейвен, — тянет задумчиво. — Не уверен, что хочу снова с тобой переспать.

Я рывком поднимаюсь и выдёргиваю у него из-под головы подушку — шлёпаю ею по лицу. Сквозь пух слышу его громкий смех. Соскальзываю с кровати и начинаю искать хоть какую-то одежду.

— Можно встретить этот чёртов рассвет без твоих комментариев? Спасибо.

Я открываю наугад ящики шкафа, и тут две руки подхватывают меня и отрывают от пола. Я извиваюсь как могу, но Хайдес не морщится, и я сдаюсь.

— Тише, маленькая бестия, — журит он.

На нём уже худи и штаны. Я фыркаю:

— Чего ты хочешь?

Он зарывается в мои волосы и дотягивается до уха — похоже, ему полюбилось шептать.

— Ничего на себя не надевай.

Я зависаю, выбитая из колеи. Это как понимать? Поворачиваю голову насколько получается, выискивая на его лице намёк на шутку.

— Хайдес. Мы не можем спуститься на пляж голыми.

Он приподнимает бровь:

— А кто сказал?

— Температура. И комнаты твоих братьев, из которых нас могут увидеть.

Он уже готов возразить.

— Хочешь, чтобы Аполлон видел меня голой? Или Гермес? — добиваю я.

Он мрачнеет и опускает меня. Распахивает правую створку шкафа и вытаскивает чёрную худи. Я тянусь взять её, но он молча натягивает её на меня сам. Подправляет, отходит на шаг, оглядывает.

— Идеально.

— По-моему, нет, — бурчу, глядя вниз. — До колен. Слишком большая.

— По-моему, у тебя хорошо получается иметь дело с большими вещами.

Я шумно выдыхаю, но одаряю его ангельской улыбкой:

— Не знаю. Спросим у Аполлона?

Во взгляде Хайдеса вспыхивает ярость. Он делает шаг — и уже поднимает меня, просовывая руки под худи и беря за попку. Несёт к балконной двери и прижимает к стеклу, плотнее притесняя к себе.