Книга Сошествие в Аид, страница 235 – Хейзел Райли

— Ты в порядке? — спрашивает он.

Я принимаю его руку с благодарностью, и он помогает мне подняться. Тут же отпускаю, чтобы отряхнуть колени от травинок.

— Нет, — отвечаю совершенно честно. — Но я найду способ справиться.

Перси дарит мне улыбку, полную сочувствия. Свет огней позади падает на его лицо, подчёркивая скулы и глаза. И пока его губы двигаются, произнося что-то, чего я даже не слышу, я наконец понимаю, что в нём сегодня другое.

— Твои глаза, — вырывается у меня.

Перси замирает и смотрит на меня с недоумением.

— Они чёрные, — объясняю. — С первого дня, как я тебя знаю, они всегда были карие.

Звучит безумно, и я чувствую себя сумасшедшей, особенно под его пристальным взглядом.

— Что ты несёшь, Хейвен? Они у меня всегда были чёрные.

Но я не сошла с ума. И воспоминание прорывается в голову.

— На Хэллоуин. Я же спрашивала, носишь ли ты линзы.

Перси взрывается смехом и делает шаг ко мне, но я инстинктивно отступаю. Не знаю почему. Он ведь не маньяк какой-то, а вокруг полно людей. Но нутро вопит: держись подальше.

— Хейвен, ты всё путаешь.

— Ничуть, — огрызаюсь. Во мне закипает раздражение. Моим воспоминаниям можно доверять, как и моему зрению — все десять диоптрий. Его глаза всегда были карими. Тёплыми и мягкими. А этой ночью они чёрные. Настолько чёрные, что невозможно отличить зрачок от радужки.

Перси засовывает руки в карманы брюк, взгляд опускается вниз. Он качает головой и тяжело вздыхает. Потом замирает. И медленно поднимает на меня глаза. Передо мной уже другой человек. Совсем другой. Губы искривляются в тонкой усмешке.

— Наконец-то ты поняла.

Глава 35

Золотое яблоко

У Зевса был Гермес — его вестник. Скорость ведь и вправду была одной из черт этого бога, носившего крылатые сандалии.

Я окидываю Перси взглядом с головы до ног. И чем дольше смотрю, тем меньше он кажется мне знакомым, несмотря на то что мы провели вместе три месяца. У него всегда было доброе, простодушное выражение, слегка сутулая осанка, ленивая походка. А сейчас… полная противоположность. Губы искривлены в вызывающей усмешке, глаза прищурены — два чёрных провала, в которых не осталось и тени прежней мягкости. Он стоит прямо, идеально выпрямившись, и излучает такую уверенность и самодовольство, что я сама начинаю чувствовать себя ничтожной.

Он закатывает рукава чёрного гольфа до локтей, обнажая бледные руки с проступающими жилами. Скрещивает их на груди.

— Что случилось, Хейвен? Ты выглядишь потрясённой.

Я несколько раз моргаю.

— Значит, я не сумасшедшая. История с глазами…

Он закатывает глаза.

— Да, Хейвен, я носил коричневые линзы. Настоящая морока, если честно. Представь, однажды Лиам умудрился проглотить одну.

Мрачность момента рушится. На миг я теряю бдительность.

— Как он вообще умудрился проглотить линзу?

— Поверь, тебе лучше не знать, — отрезает Перси.

Я отступаю назад, пока не упираюсь спиной в ствол дерева. Всего несколько минут назад я была в той же позе, целуясь с Хайдесом. А теперь передо мной стоит человек, которого я считала другом, и понимаю: он всем нам лгал. Я не знаю, кто он и что ему нужно.

— Ты меня боишься, Хейвен? — спрашивает он, склонив голову набок и выгнув бровь. — А зря. Я милый. Гораздо милее Хайдеса и его семейки психов. Конечно, я тоже могу психануть, но ты ведь никогда не заставишь меня злиться.