Книга Сошествие в Аид, страница 86 – Хейзел Райли

Хайдес спит вповалку. Нога свисает на пол, рука закинута за голову и болтается с подлокотника. Рот приоткрыт, он слегка похрапывает.

На нём только чёрные боксёры. Ну что ж, цвет белья я во сне угадала.

Я наливаю стакан воды и залпом его выпиваю. Жажда не унимается, поэтому наливаю второй и решаю растянуть удовольствие. Подхожу к дивану и опускаюсь на колени напротив его лица.

— Ты и сам пускаешь слюни во сне, — шепчу тихо. От уголка розовых губ тянется дорожка. — И храпишь, — добавляю.

Я смотрю на него, потягивая воду. Проснувшись, он старается казаться холодным и отстранённым. Но выходит плохо, почти всегда. А во сне он — само спокойствие и нелепое умиротворение. Я тяну палец и дотрагиваюсь до кончика его носа. Тут же отдёргиваю руку, расплескав часть воды на пол.

Не успеваю себя выругать — делаю это снова. Теперь касаюсь шрама. Веду пальцами вниз, к подбородку; на шее он тоньше, но ниже, к животу, становится снова грубым. И в моём сне, и в реальности шрам пролегает по одним и тем же линиям.

Скольжу пальцами по его боку. Кожа жаркая, так что я боюсь разбудить его прикосновением холодных рук.

Я отдёргиваю ладонь и допиваю воду. Что, чёрт возьми, я делаю?

Поднимаюсь. Усмехаюсь тихо, когда Хайдес во сне мотает головой и что-то бормочет. Но, разворачиваясь, замираю: пол уходит из-под ног.

Аполлон стоит в нескольких метрах, в спортивных штанах и футболке, подчеркивающей смуглые, сильные руки.

Длинные волосы обрамляют совершенное лицо, омрачённое выражением где-то между насмешкой и недоумением.

— Привет, — здороваюсь.

Он переводит взгляд с меня на Хайдеса, потом на стакан. Подходит молча, берёт его у меня из рук, аккуратно ставит рядом с бутылкой на шкафчик и поворачивается ко мне.

Мы молчим. Тиканье настенных часов давит на уши. Не пойму, собирается он говорить или просто хочет выгнать меня тишиной.

Я кашляю.

— Я просто хотела попить. Надеюсь, это не проблема.

— Это всего лишь вода, — отвечает он. — Бери, что нужно.

— Спасибо.

Опять тишина. Я громко выдыхаю и направляюсь обратно в комнату Хайдеса. Но тут Аполлон вновь подаёт голос:

— Хейвен.

Я оборачиваюсь. Он устроился на подлокотнике дивана, рядом со ступнёй Хайдеса. Указывает на кресло перед собой.

Я сажусь и жду.

— Зачем ты здесь? — спрашивает он.

— Хайдес пригласил. — Я гляжу на самого Хайдеса: он всё так же в мире снов, не подозревая, что рядом идёт разговор.

Аполлон поджимает губы.

— Да, но зачем?

— Без особой причины, — отмахиваюсь. Последнее, чего я хочу, — рассказывать про то, что случилось в планетарии. Одно воспоминание вызывает в горле ту же хватку, что и чужая рука на капюшоне.

Он подаётся вперёд, сверля меня зелёными глазами:

— Хейвен?

Я срываюсь на тяжёлый выдох. Пересказываю в общих чертах про неизвестного, который на меня напал, про то, как я была в полной панике и даже не смогла сказать Хайдесу, где моя комната.

Аполлон слушает молча, хмурит лоб, глаза сужаются, зелень в них почти гаснет. Исчезает его обычная ровность и спокойствие.

Когда я заканчиваю, он молчит. Его грудь ходит всё быстрее. И он бормочет то, чего я меньше всего ждала — возможно, даже себе под нос:

— Какой же ублюдок… кто бы это ни был. Хейвен, тебе нужно в полицию кампуса. Одевайся, я провожу тебя. Сейчас же.

Его жёсткость поражает меня — так же, как поза и руки, стиснутые в кулаки под подбородком.