Книга Моя по праву зверя, страница 84 – Алисия Небесная

— Чёрт, — выдыхаю сквозь зубы.

Теперь это пахнет не просто бедой. Это уже попытка вмешаться. Или хуже — испытание, которое может закончиться кровью.

Я чувствую, как пульс уходит в уши.

В груди всё сжимается — будто что-то рвётся наружу. Волк требует действия. Немедленно.

— Где патруль? — рычу.

— Уже в пути. Два звена с севера, одно — со стороны медвежьей тропы.

— Нашли медвежат, — тихо говорит Брендон, подступая ближе. — Две штуки. Отошли от матери, шумели. Селена с матерью их вспугнули. Замираю. Волк внутри уже вслушивается в запахи и тишину.

- Наши уже гонят их к матери.

— Где Белла? — голос хриплый. Я и так знаю, где она. Но всё же спрашиваю.

— В том же районе. С востока спускалась.

— Ты уверен?

Брендон кивает.

Медведица с медвежатами — это не просто опасность. Это угроза без разума. Бешеная, слепая, инстинктивная. Если мать почует чужой след, особенно хищницы — омеги в охотничьем режиме — она рванёт без раздумий.

И разорвёт.

Белла могла пройти рядом. Могла задержаться на следе. А могла — быть сейчас прямо в её зоне запаха.

Проклятие.

— Кто рядом из патруля? — бросаю Брендону на бегу.

— Слева — Ларс. Справа держит склон Тейн.

— Связь держите. Пусть не пугают мать. Главное — отвести медвежат. Пусть уводят молча, следом, без шума. Если медведица рванёт — глушить, но только если будет угроза прямого контакта.

Я уже бегу. Быстрее, чем позволяет разум. Быстрее, чем диктует тело.

Потому что где-то в этом лесу — моя омега.

В белом. С добычей. И, возможно, в одном радиусе с разъярённой самкой медведя, которая ищет своих малышей.

И если они пересекутся раньше, чем я найду её… Нет. Я не позволю. Я доберусь раньше. Или умру по дороге.

Повезло. Мои парни оказались рядом в нужный момент. Нашли медвежат, повели их по следу — прямо к матери. Медведица уже вышла на тропу Беллы, злилась, рычала, носом ловила запах… ещё шаг — и бросилась бы. Но учуяла детёнышей. Задержалась. Обнюхала воздух, развернулась и ушла, прижимая малышей к себе.

Белла осталась цела. Но внутри меня уже не было ни облегчения, ни покоя.

Потому что всё складывается слишком… точно. Полчаса назад в том же направлении ушли Селена и её мать. Без предупреждения. Без нужды.

А сейчас в лесу оказывается Белла. Без охраны. Без меня. И прямо на пути взбешённой медведицы.

Совпадение? Нет.

Я вижу, как они смотрят на Беллу. Как поджимают губы, когда её называют будущей Луной. Как льнут к Совету, к моему отцу, пытаются говорить о “более достойной паре”.

О том, что альфе не пристало брать омегу без рода и ранга.

И как Селена — с глазами хищника — спрашивала:

«А что, если она не пройдёт обряд? Если не вернётся с охоты?»

Не скрывала. Даже не пыталась. Теперь знаю точно: это была ловушка.

Тихая. Продуманная. Почти изящная.

Если бы медведица сделала своё дело — никто бы и не заподозрил. Несчастный случай. Лес. Обряд.

Удобно, правда?

Но не на моих землях. И не с моей парной. Я спрошу. Сначала Селену. Потом Рейчел. Холодно, прямо, без намёков.

А если хоть одна из них откроет рот с тем же тоном, что я уже слышал…

Я сделаю то, что должен.

Мне повезло.Это понимаю только сейчас — сидя у края поляны с добычей. Косуля лежит у ног, теплая, с мягкой шерстью. Моя первая крупная охота в одиночку.

В лесу всё было иначе — хруст веток под лапами, азарт, когда почуяла след, и тихая радость, когда догнала. Это была не просто охота. Это был путь.