Книга Похищение Цирцеи, страница 110 – Лив Стоун

– Это я, Немезида! – объявляет стоящая рядом со мной богиня.

Он ничего не отвечает, открывая тяжелую железную дверь. Это медленный маневр, но он позволяет полюбоваться морскими чудовищами с хвостами и щупальцами угрей, украшающими двери. Подарок Посейдона? Значит, божественные братья имеют отношение к этой тюрьме строгого режима? Зевс выбирает, кто входит, а кто выходит, Аид наблюдает за ней, а Посейдон предоставил единственный вход в нее.

Мы проходим через первую ограду, затем вторую и, наконец, третью. Все они закрыты на тяжелые железные ворота. В последнем круге есть только неровная лестница, вырубленная в скале, которая ведет в глубины Подземного мира. Я следую за Немезидой, погружающейся в кипящие недра. Створки закрываются за нами. У меня поднимается давление, когда оказываюсь на ступеньках. Даже с заклинанием невидимости, исходя из предположения, что Гекатонхейры не смогут меня обнаружить, не уверена, что смертный или тень могут противостоять окружающей жаре и запаху серы. Спасибо, кунея!

Дойдя до перекрестка, окруженного зловонными болотами и туманами, мы останавливаемся.

– Куда ты хочешь меня отвести? – спрашиваю я Немезиду без обиняков.

Она изображает удивление виновного, пойманного с поличным.

– Мне интересно исследовать Тартар, – уточняю я. – Но я не так глупа, как ты думаешь. Ты хочешь куда-то меня отвести.

Она размышляет, прежде чем уступить.

– Я под присягой. Я не имела права просить или заставлять тебя приходить сюда. Это должно было быть твое решение.

– Ты здесь работаешь?

– Нет, но как царица возмездия иногда навещаю это место, – ворчит она. – Ты позже поймешь, почему. Идем.

Она выбирает направление, и мы снова отправляемся в путь. Мы словно попадаем в другое измерение: темные засушливые холмы, окруженные замерзшими прудами и обдуваемые ледяным ветром. Над нами пролетает орел и скрывается за высотами.

– Он направляется есть печень Прометея. В очередной раз.

Я крепко обхватываю себя руками. Отчаяние, царящее здесь, захватывает. Кунея от этого не защищает. Вдали я замечаю фигуру, толкающую огромный валун, но он скатывается, как только достигает вершины холма.

– Это Сизиф, – уточняет богиня. – Он хотел перехитрить Зевса и Танатоса.

Предпочитаю опустить глаза и продолжить путь, не наблюдая больше за этой пыткой.

Страшный Тартар в действительности является местом, лишенным смысла, тепла и света. Темнота окружает нас, и каждая пытка находится вдали от дороги, словно картина, на которую мы не обращаем внимания. Каждый осужденный переживает мучения в бесконечном одиночестве.

– Мы почти на месте.

Мы сходим с дороги и ступаем на смесь сухой земли и золы, усеянную лужами смолы, из которых образуются большие отвратительные маслянистые пузыри.

– Залезай на спину, – советует Немезида, когда приближаемся к яме.

Я подчиняюсь, потому что зависима от ее знаний и меня угнетает вездесущее бедствие, но где-то в глубине души задаюсь вопросом, в какую ловушку она меня загоняет. Немезида опускается на дно впадины. Здесь есть только одна огромная вещь: позолоченная клетка. Прямоугольный блок из решеток. Без двери. А внутри – женщины. Они не наступают друг на друга, но занимают все пространство. Все, что они видят, – беззвездное небо, тусклый, непрозрачный свод.

– Кто они? – шепчу я, потрясенная.