Книга Похищение Цирцеи, страница 115 – Лив Стоун

– Не лезь в это, – нервничая, отвечает Гермес.

– Как ты не лез, когда донес на меня Аиду? – яростно возражает Танатос.

Я еще не видела его таким возбужденным от гнева, ведь он всегда такой собранный. Гермес хмурится, не решаясь ответить.

– О чем ты говоришь?

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю!

Бог-посланник, похоже, все еще не понимает.

– Ты знал о моих отношениях с Макарией и сообщил об этом Аиду.

Все еще глубокая рана бога смерти бросается в глаза. Вот почему он злится на Гермеса. Раньше я бы могла поверить в эту теорию, но не сейчас. По крайней мере, я на это надеюсь. Гермес, похоже, слишком потрясен обвинением.

– Это правда, я знал об этом, потому что ты предал себя, Танатос. И я был не единственным, кто видел, что ты счастлив.

– Макарию отвели к реке Лете, и я не смог с ней попрощаться.

Я вижу, как он дрожит. Ему слишком долго приходилось сдерживать эти упреки. Возможно, он спрятал их глубоко в сердце, чтобы следовать течению жизни, но вот я здесь, с приговором Миноса, и чувства снова пробуждаются в нем. Воплощение «эмоционального одиночества». Сколько веков прошло с тех пор, как исчезла Макария? Все, что я чувствую к нему сейчас, – жалость и сочувствие. Я бы хотела помочь ему, но не знаю, что для него сделать, потому что его самое заветное желание принуждает меня.

– Ты прожил с ней целый месяц, – пытается успокоить его Гермес.

– Этого было недостаточно! – протестует он.

– Этого никогда недостаточно, – признает Гермес. – И мне очень жаль, но я не выдал твою тайну. Аид заметил это сам. Знай, что если бы он мог, то не вмешался.

– Это не помешало ему обрушить на меня кнут Гефеста!

– Ты сделал со мной то же самое, – раздраженно отвечает Гермес.

– За то же преступление!

– Теперь ты доволен?

Танатос проглатывает яростный ответ. Созвездия, окрашивающие его лицо, ярко сияют. Его большие безупречные крылья внезапно расправляются. Похоже, ему на самом деле нечего ответить. Однако, когда он, кажется, хочет уйти, то смотрит на меня и заявляет Гермесу:

– Я не откажусь от Цирцеи.

Затем он улетает.

Гермес вздыхает, обеспокоенный. Он бросает взгляд на хранившую молчание Немезиду, которая позволила брату вести битву.

– Все в Преисподней считают, что это я донес на Танатоса и Макарию?

– Да.

Затем он поворачивается ко мне.

– Цирцея…

– Я понимаю, что слова Миноса заставляют тебя сомневаться, я и сама сомневаюсь.

– Я не это имел в виду, – начинает он смущенно.

– Но ты не доверяешь своей же уверенности, не так ли? У меня так же. Я постараюсь сама проверить, что чувствую, как к тебе, так и к нему.

Он ничего не отвечает, замкнувшись в бесстрастности.

– Я тоже не откажусь от тебя, – твердо говорит он, прежде чем уйти.

Чувствую себя опустошенной и уставшей. Не хочу, чтобы он отказывался от меня, но хочу, чтобы доверял мне. Он бог-вор, лжец, хвастун… Надеюсь, что со мной он не такой.

– Хочешь, я отнесу тебя домой? – предлагает Немезида, расправляя серые крылья.

У нее хватает такта не втягивать меня в треугольник, который только что сформировался. Я соглашаюсь, снова надеваю кунею, взбираюсь ей на спину, и мы летим в направлении дворца.

* * *

Как только шлем-невидимка возвращается на свое место, Немезида уходит, и я усаживаюсь на диван в гостиной, измученная, но слишком встревоженная, чтобы уснуть. Станция пневматических труб привлекает внимание, и мысли возвращаются к тому, кто обменивается сообщениями с Зевсом. Возможно, это просто рассылка неинтересных новостей. Но я не могу в это поверить. Кроме почтового отделения, я не могу придумать другого места, где могли бы находиться капсулы. Прощупываю пространство, призывая скрытые, с помощью заклинания для поиска потерянных или спрятанных предметов, но ничего не нахожу.