Книга Похищение Цирцеи, страница 46 – Лив Стоун

– Вот почему ты украл стадо коров без ведома Аполлона, – понимаю я, качая головой и прижимаясь к нему.

– Я ничем не рисковал, ведь он в то время был занят. Зевс в конце концов заметил и признал меня.

Прикусываю язык. Несмотря на то, что они часто спорят, Гермес с юных лет испытывает восхищение и любовь к отцу.

– А как же Танатос? Кажется, он говорил о собственном опыте, когда упоминал закон Подземного мира.

Грудь Гермеса вздымается и опускается.

– Этот закон он принял очень давно. Танатос влюбился в тень Макарии, дочь Геракла, когда был ее психопомпом. Скрываясь ото всех, они прожили вместе несколько месяцев. Но в конце концов Аид обнаружил их, и его наказание было ужасным. Макарию отправили к реке Лета, а что касается Танатоса… скажем так, он поплатился за свою ошибку.

Не решаюсь комментировать, напуганная трагедией. Невозможно не вспомнить о нашей ситуации: помимо того факта, что Гермес не испытывает ко мне ничего, кроме дружеских чувств, мы действительно не были предназначены друг для друга. Все всегда играло против нас.

Закрываю глаза и в изнеможении погружаюсь в сон.

Когда просыпаюсь, осознаю, что все еще прижимаюсь к дремлющему Гермесу. Он позволил одной руке скользнуть под мою тунику, высоко на бедро, совсем не так, как это мог бы сделать друг. Не собираюсь жаловаться, это слишком приятно, но это скорее жест любовника. Не смею пошевелиться, хотя атмосфера изменилась. Волнение вырвало меня из сна без сновидений. Полагаю, тень не может вернуться в Эреб, и ее оболочка, скорее всего, отдыхает рефлекторно…

Когда Гермес начинает просыпаться, он гладит рукой мое бедро прежде, чем отстраниться, оставляя после себя щекотку, которая заставляет прикусить губу. Единственный образ, который приходит на ум, – только что чиркнувшая спичка. Значит, тень все еще может испытывать желание. Отношения Танатоса и Макарии могли быть не платоническими.

– Харон причаливает, – объявляет Гермес.

Эта информация радует определенно меньше. С трудом отрываюсь от него. Как только встаю, Гермес снова запахивает пальто, и я обнаруживаю, что дрожу. Температура может быть и не холоднее, чем раньше, но я словно была у жаркого камина, а сейчас оказалась в ледяном озере.

– Пойдем? – он приглашает меня.

Мы спускаемся с холма по мощеной дороге, ведущей к пристани. Все тени, кроме оргаев, делают то же самое. Вдалеке, по реке Стикс, приближается огромная черная лодка. На пристани образуется длинная очередь. С огромным терпением и пониманием тени подчиняются неприятному этапу ожидания перед посадкой на борт. Занимаю место в очереди, встревоженная количеством теней передо мной, когда Гермес хватает меня за руку.

– Ты – привилегированная персона.

– Не думала, что когда-нибудь услышу подобное.

Он снова улыбается мне. Я бы хотела, чтобы он никогда не отпускал меня, но, как только мы доходим до берега великой черной реки, он освобождает обе руки, призывает блокнот и ручку, пишет сообщение, сворачивает его и погружает в капсулу.

– Что ты делаешь?

– Забочусь о том, чтобы твоя переправа прошла как можно лучше.

– Что ты имеешь в…

Замираю и, изумленная, выплевываю изо рта серебряную монету.

– Это обол, плата за переправу.

Озадаченная, позволяю увлечь себя дальше. Значит, кто-то сунул монету в рот моему телу на Земле?