Книга Взрывные дела Твайлы и Фрэнка, страница 85 – Меган Баннен

– Мы дома, солнышко.

Неловкость в лазарете рассеялась как по волшебству, и Фрэнк повел Твайлу в дом, практически таща на себе. Предложил набрать ванну, и в этом не было ничего такого, потому что это же ее лучший друг, пытающийся помочь. И все. Вот и в лазарете он больше ничего не собирался делать.

Твайла отказалась от ванны, поблагодарила за дружбу и уснула в собственной кровати, в собственном доме, без помощи «Разбойника руин Редвинга» и светящегося зеленого вибратора.

В гардеробной на Твайлу с пола взирали бежевые лодочки.

Те самые «практичные» бежевые лодочки, которые на самом деле не были практичными, потому что они жали, хоть с ремешком, хоть без.

«Ты же на свадьбу идешь, Твайла, – как бы говорили они ей. – На свадьбы полагается надевать каблуки. На свадьбы и на похороны. Все это знают».

Она закрыла дверь гардеробной и посмотрелась на себя в ростовое зеркало: на ней были только самые удобные бабкины трусы и самый неудобный лифчик. В ответ на нее посмотрела женщина пятидесяти трех лет, в менопаузе, во всем блеске своей неидеальности. Эта женщина – больше чем сумма ее ошибок, так ведь? У нее были знания и мудрость, которые приходят только с возрастом и опытом. Ее тело – родившее троих детей, спасавшее жизни в Танрии и каждый день хранившее ее душу – чего-то да стоило, особенно если подумать, что она была на волосок от того, чтобы расстаться с ним.

Твайла повернулась боком, стянула резинку трусов и попыталась разглядеть цветистый синяк, занимающий изрядную площадь на правом бедре и ягодице. Он был страшный, но напоминал, что она жива.

А жизнь слишком коротка, чтобы носить туфли, которые пытаются тебя убить.

Твайла открыла дверь гардеробной, сердито посмотрела на лодочки и сказала:

– Проваливайте в Старый ад!

Вместо этого она выудила балетки, надела простое голубое платье-футляр, которое казалось ее дочери до странного привлекательным, и накинула сверху красивый расшитый кардиган. Подкрасила губы оттеночным бальзамом, пару раз взмахнула тушью и решила, что этот простой стиль придает ей элегантности и изящества.

– Выглядишь отлично, Твайла, – сказала она себе от всего сердца.

Она закалывала волосы блестящей заколкой, когда Фрэнк предупредительно постучал в дверь и сам вошел.

– Солнышко, я тут, – окликнул он ее.

– Почти готова! – Она сунула в шелковый клатч, который считался у нее сумкой на выход, любимую нюдовую помаду и мятные конфетки и пошла в гостиную к Фрэнку. Увидела его и замерла.

– Ты подстригся!

– И тебе добрый день.

– Добрый день, но боже мой!

Фрэнк смущенно уставился на свои начищенные туфли и неуверенно усмехнулся, а Твайла устроила целое представление, разглядывая его новую стрижку со всех сторон. После развода он отпустил волосы, и Твайла тогда украдкой решила, что это отдает кризисом среднего возраста. Но он сохранял эту длину уже двенадцать лет, потому-то его новый внешний вид потряс Твайлу. Это все еще был тот же самый Фрэнк, но она словно увидела его впервые.

– Зачем ты это сделал?

– Лиз Бримсби заявилась вчера, я и пяти минут дома не пробыл. И я пришел к выводу, что многим дамам, с которыми я встречался все эти годы, мои волосы нравились больше, чем я сам.

– Так ты решил проверить, получится ли отодрать ракушки с помощью стрижки?