Книга Похоронные дела Харта и Мёрси, страница 29 – Меган Баннен

– Погоди-ка, у меня тут где-то разрешение, – сказал тот, что посмелее. Покопался в кармане комбинезона и выудил оттуда средний палец под хихиканье друга.

– Можно их пристрелить? – спросил у Харта Дакерс.

Харт был уверен, что это шутка, но на всякий случай твердо ответил:

– Нет.

Дакерс попытался еще раз.

– Повторяю в последний раз. Бросьте шерсть и убирайтесь, иначе арестую.

Тот, что понаглее, достал из кармана фляжку и сделал глоток.

– О-о-ой, боюсь-боюсь! Геральд, тоже в штаны уже наделал, да? – Он передал фляжку товарищу, тот кивнул, хохотнул и присосался к фляжке.

Тут Харт заметил, что по ветвям деревьев над мальчишками скачет хват – одержимый хват. Он подобрал с земли камень и бросил, сбив мелкого бродягу лягушачьего вида с ветки. Тот свалился прямо на противного дружка Геральда, размахивая лапами и вопя «Хва-а-а-а-а-а-а-а-ат!» хриплым мертвым голосом.

– Сними! Сними его! – завопил парень, но Геральд взвизгнул, как паникующая свинья, и умчался, бросив друга, а тот стряхнул мерзкую шерстяную лягуху с головы и в ужасе бросился вслед за Геральдом.

Восставший из мертвых хват перевернулся на лапки и запрыгал к Дакерсу. Один глаз вывалился из глазницы и болтался на связке. Дакерс застыл в ужасе, а Харт достал рапиру и трижды пронзил бродягу, с третьего раза попав в аппендикс. Из раны вырвалась душа, и Харт уже не впервые подумал: в каком же отчаянии и растерянности должна пребывать человеческая душа, чтобы захватить полусгнившего хвата? Но опять же, ему ли судить? Он и сам все чаще чувствовал растерянность и отчаяние.

Он вытер клинок платком, который носил в кармане, и убрал рапиру в ножны, а потом взглянул на испуганного, посмурневшего Дакерса.

– Ну, вот и твой первый бродяга.

Дакерс не успел ответить, потому что в подлеске раздался шорох, кто-то низко зарычал, и оба маршала вскинули головы.

– А вот и второй, – сказал Харт, неотрывно глядя налево, где что-то шевелилось. Между деревьев появился бродяга – женщина, одетая в рваное, грязное домотканое платье. На горле алели раны, нанесенные убившим ее бродягой, яркими пятнами выделяясь на безжизненной восковой коже.

– Блин! Сэр?

Харт каждый день выделял час на стрельбу по мишеням, а Дакерс уже показал себя достойным стрелком. Он решил, что позволит парню разобраться с этим.

– Этот еще свежий, так что на тебя не набросится, – спокойно сказал он. – Бери арбалет.

– Бли-и-и-и-и-и-и-и-и-ин, – заныл Дакерс, но сделал как велено, а Харт встал позади и начал раздавать указания.

– Ноги на ширину плеч. – Харт пинком раздвинул ступни Дакерса. – Арбалет в правой руке, палец на крючке. Левая рука поддерживает правую. Спокойно и уверенно. – Он стоял за спиной Дакерса, неспешно расстегивая кобуру собственного оружия. – Держи на уровне подбородка – да, хорошо. Целься в правую нижнюю часть живота.

– Ы-ы-ы-ы-ы-ы, – стонал бродяга, ковыляя к ним.

– Блин! – По лицу Дакерса градом катил пот.

– Тебе ли не знать, где расположен аппендикс, – подбодрил ученика Харт. – Вот так. Огонь!

Дакерс нажал на крючок. Болт полетел без промаха, и бродяга упал неподвижной грудой у корней осины.

– Попал? Она мертва? – нервно спросил Дакерс, не двигаясь с места, а Харт пошел проверить.

– Она была мертва задолго до этого, – поправил его Харт, осматривая труп. Он посмотрел, как душа покидает тело, и сказал, понимая, что Дакерс не увидит этого янтарного сияния: – Попал. С первого выстрела. У меня в первый раз получилось только с четвертого.