Книга Вторая жена господина Нордена. Книга 3, страница 67 – Катя Лакруа

Путь назад прошёл быстрее, да и мы все торопились, чтобы успеть до ливня. Когда наконец оказались на стоянке, Адриэн открыл машину, и Этьенис церемонно мне поклонился.

— Здесь у нас не принято говорить «до свидания» или «до встречи», — пояснил он. — Поэтому пациентам на прощание мы обычно желаем здоровья и всего доброго.

Я кивнула, выдавив вымученную улыбку, и муж подсадил меня в машину. Я откинулась на спинку и наблюдала, как они о чём-то говорят с Этьенисом. Потом они обменялись лёгкими поклонами, и Адриэн тоже забрался в салон и завёл двигатель.

— Вам лучше? — спросил муж, внимательно глядя на меня. Я решила не лукавить и покачала головой.

Адриэн кивнул и медленно вывел машину со стоянки. Из будки уже вышел привратник, явно предупреждённый Этьенисом, и открыл нам ворота. Я пожелала себе больше никогда не возвращаться сюда в качестве пациентки. Да и вообще…

Мы выехали на дорогу, ворота закрылись, и машина прибавила скорость. Меня опять накрыл приступ тошноты, и я постаралась переключить мысли на что-нибудь другое. В транспорте меня никогда не укачивало, но, похоже, сегодня это случится в первый раз.

Капли дождя на стёклах стали больше и падали чаще, ветер ещё усилился. Противный ком в горле, казалось, разрастался, мешая дышать. Похоже, придётся всё же просить Адриэна остановиться. Но явно не здесь: мы пока проезжаем владения, принадлежащие «Сайлентису». Лучше дождаться, когда отъедем подальше. Вдруг муж решит, что раз мне плохо, стоит оставить меня в больнице?

Я откинула голову на спинку сиденья и зажмурилась. Меня просто тошнит, такое бывает. Вообще, Адриэн удивил: не позволил подвергать меня другим обследованиям. Пока слушала целителя, чуть снова в обморок не грохнулась. Это не лечебница, а какой-то концлагерь. Меня снова замутило, голова закружилась. Я с трудом открыла глаза. Надо ещё немного потерпеть.

Дождь уже перерос в ливень. Двигатель машины работает мягко и не очень шумно, так что отлично слышно, как капли молотят по крыше и стёклам. Видимость почти нулевая, даже фары не спасают. Сколько сейчас времени? Часов шесть вечера? Может, половина седьмого. А темно почти как ночью…

Я с силой сжала кулаки, вонзая ногти в кожу, чтобы думать о боли, а не о тошноте. Но в какой-то момент, когда машина сделала плавный поворот, меня повело, голова закружилась сильнее, и сдерживать тошноту уже не осталось сил. Я дёрнулась и, зажав одной рукой рот, второй дотронулась до руки Адриэна, лежащей на руле. Он обернулся, и я показала пальцем на дверь, продолжая прижимать вторую ко рту. К счастью, муж мне достался понятливый. Иногда даже слишком, но сейчас это очень кстати.

— Потерпите немного, хотя бы на обочину съеду, — бросил он.

Машина почти сразу же остановилась, и Адриэн, перегнувшись через меня, открыл дверцу.

— Просто наклонитесь, я вас подержу.

Ну уж нет, не хватало ещё испачкать салон. Такого конфуза я не переживу. Платье и накидку можно постирать, это ерунда, а вот салон машины… Я покачала головой и, вцепившись в дверку, быстро съехала вниз и сделала несколько шагов в сторону придорожной канавы. Мокрая трава под ногами тут же намочила туфли, но мне было уже всё равно. Я встала на колени и наконец смогла облегчить собственные страдания. Меня выворачивало так, что, казалось, все внутренности сейчас тоже вылезут наружу. В голове билась одна-единственная мысль: только бы Адриэну не пришла в голову идея выйти ко мне. Не хочу, чтобы он видел, как меня рвёт. И так уже насмотрелся на разные мои состояния…