Книга Блеф демона, страница 38 – Ким Харрисон

— И это твоя вторая ошибка, — сказал он. — Три — и ты выбываешь.

— Не делай этого, Элис, — снова предостерегла я, мысли едва касались лей-линии, на которой они все висели с мёртвой хваткой. Воздух буквально искрил, и волосы уже начинали выскальзывать из пучка, пока её ворон каркнул и забил крыльями, когда она понесла мою книгу к полке, вставила её в свободное место и заперла стекло.

Пальцы медленно сжались в кулаки. Я выдохнула, оттолкнув линию от себя. Стоило мне хоть что-то сделать — и они рванут. Она поступала глупо. Но это не значит, что и я должна. Остановись. Подумай. А потом разбей их к чёртовой матери. Будь демоном.

— Рейч? — позвал Дженкс, и я сделала ему знак пальцами: отступаем. Да, я собиралась уйти отсюда без книги. Но это не значит, что она тут останется.

— Пошли, Дженкс, — сказала я, закидывая на плечо ставшую ощутимо легче сумку, и Яз, как дура, расслабилась — будто они меня уже схватили за трусы.

Дженкс спикировал вниз и проткнул кусок сыра своим мечом.

— Вы, ребята, реально тупите. Первое правило при делах с демонами — никогда не нарушайте с ними сделку. Никогда.

Второе правило — не бесить демонов. Что, впрочем, напрямую связано с первым.

Злая, я толкнула стеклянную дверь библиотеки жёстким движением и вышла, оставив за собой внезапно вспыхнувший разговор.

Ни за что на свете я больше не стану с ними работать.

И уж тем более — не позволю Элис оставить себе мою книгу.

Ноябрьский ветер с силой налетал на церковь, разметал последние листья и закружил их в вихре, чтобы те забарабанили по витражам святилища. Впервые за сезон включили отопление, и я уловила запах пыли, сгорающей в печке, пока сидела на диване и рылась в последней коробке с вещами Тритон.

— Всё со мной в порядке, женщина! — огрызнулся Дженкс с абажура, и Гетти, вспыхнув, выпрямилась, щеки её залил румянец.

— Ты же не надел шарф, который я тебе связала, правда?! — перекрыла его темноволосая пикси, зависнув в воздухе; её тончайшие крылышки были едва различимы. — Я тебе не жена, но ты, к Повороту, обязан хотя бы попробовать мои узоры! Я закручивала эти петли так, чтобы они лучше защищали от ветра и согревали без ущерба для подвижности. Мне одной не справиться с садом, а если ты свалишься в спячку и помрёшь, я сброшу твоё тельце за стену и скормлю воробьям!

— Я НАДЕЛ твой шарф, — проворчал он, крылышки замелькали размытой полосой. — Он отлично работает. Просто я ещё не прогрелся, ладно?

— Ты его надел?

Я улыбнулась удивлённому выражению лица пикси, опустив голову, пока копалась на дне коробки, пальцы покалывало.

— Может, тебе стоит объяснить ей, почему тебе так холодно, Дженкс.

— Потому что я не собираюсь болтаться в твоей сумке, как упаковка тролльих мармеладок! — буркнул он, отлетая от лампы, всё ещё источая бледно-голубую пыльцу, и приземлился мне на плечо. — Скажи ей, что шарф красивый, ладно? — прошептал он.

— Сам скажи, — ответила я, и он тут же сник, пока Гетти зависла в нерешительности, а потом метнулась прочь из святилища, оставляя за собой серебристую пыльцу, искрящуюся сомнениями.

— В прошлый раз, когда я сказал ей, что она красивая, она расплакалась, — пробормотал он, а я снова углубилась в коробку. Гетти была отчаянно влюблена в него, но воспитание оставило в ней ощущение, что она не заслуживает любви в ответ — особенно от Дженкса, чьё сердце до сих пор принадлежало умершей жене. Было совершенно очевидно, что он мог бы полюбить Гетти, но не позволял себе этого — боялся, что это будто бы умалит его чувства к Маталине. Всё, что я знала точно — если они не разберутся, зима будет долгой и бурной.