Книга Кофейные чары Герцогини, страница 75 – Кэлли Рин

Это был не полный разгром врага. Но это был шанс. Шанс измотать их, лишить подкреплений и, самое главное, — надежды на скорую победу.

Каэлан не стал долго раздумывать. Он протянул руку Люсьену.

— Лорайн не забудет этой услуги, — сказал он просто. — Действуйте.

Люсьен кивнул.

— Ждите огня на воде. — И, поклонившись Элинор, удалился так же быстро, как и появился.

На следующую ночь с моря донёсся грохот. На horizonте полыхали алые зарева — горели валерийские транспортные корабли и прибрежный лагерь. Атака Таргариенов была стремительной и безжалостной.

Осада Солиндейла не была снята, но хватка врага ослабла. Впервые за долгие недели у защитников появилась realная надежда. Война вступила в новую фазу.

Весть о налёте Таргариенов пронеслась по валерийскому лагерю как ураган, сея панику и неразбериху. Пожары на побережье были видны даже со стен Солиндейла, и их зарево, отражавшееся в глазах защитников, зажигало искры надежды. Арманд Валерийский, однако, не собирался смиряться с внезапным перевесом. Его ответ был стремительным и кровавым. Он понял, что время изнурительной осады прошло. Теперь требовался быстрый, сокрушительный удар — железным кулаком, собранным в стальную перчатку, выбить дверь в отчаянно защищавшуюся крепость.

На рассвете валерийская армия построилась для генерального штурма. Это зрелище было призвано подавить волю защитников ещё до первой схватки. Бесконечные шеренги закалённых в боях ветеранов, облачённых в полированную, словно чешуя, сталь; лес копий, чьи наконечники сверкали под косыми лучами утреннего солнца; десятки оставшихся катапульт и баллист, стволы которых уже были направлены на ослабленные участки стены. А позади всего этого — молчаливая, зловещая когорта «Разрушителей», восстановившая силы после прошлого поражения. Их было меньше, но их ненависть, подогретая неудачей, пылала ярче любого огня.

Каэлан, стоя на центральной башне, с холодной яростью взирал на приготовления врага. Он знал, что это — конец игры. Либо они сломят хребет этой армаде здесь и сейчас, либо город падёт.

— Они пойдут на северную стену, — его голос, глухой и низкий, был слышен капитанам даже сквозь нарастающий гул вражеского лагеря. — Там повреждения от камней самые серьёзные. Все резервы — туда. Лучники — на фланги, чтобы осыпать их стрелами, когда пойдут на приступ. Горящее масло — подготовить. Сегодня мы будть лить его реками.

Он обернулся к Элинор. Она была бледна, но её взгляд был твёрд. Силы её ещё не восстановились после предыдущего испытания, но отступать было некуда.

— Держись, — только и сказал он ей, и в этом слове был весь их совместный путь — боль, доверие, надежда.

— Всегда, — ответила она, касаясь его латной рукавицы.

Грохот катапульт возвестил о начале конца. Каменные глыбы с воем обрушивались на стены, сметая зубцы и круша укрепления. Вслед за ними в небо взмыли тучи стрел, закрывая солнце. Город ответил тем же. Лучники Каэлана, укрытые за бойницами, вели убийственно точный огонь. Но врагов было слишком много. Они шли на смерть, взбираясь на груды щебня и трупов своих товарищей, чтобы вскарабкаться на стену.

И тогда началась настоящая мясорубка. Скрежет стали, крики ярости и боли, хлюпанье крови — всё смешалось в оглушительную симфонию смерти. Каэлан был повсюду. Его длинный меч описывал смертоносные дуги, отсекая головы, конечности, пробивая доспехи. Он был не просто воином; он был воплощением несокрушимой воли Лорайна, его стальным стержнем. Где он появлялся — там враг откатывался, не в силах сдержать его ярость.