Книга Сердце самой темной чащи, страница 56 – Оксана Заугольная

«Запомни накрепко, Василиса, в Навьем царстве любой может лгать – от последнего упыря до царя».

– Умница, – снова рассмеялась Марья Моревна, но смех ее звучал горько. – Навий царь соврет – недорого возьмет. А ты скоро растеряешь красу, начнешь увядать и вернешься в свою деревню, где и будешь доживать век, только и вспоминая поцелуи жаркие да ночи слишком короткие.

– Так и с тобой было, да? – снова попыталась перейти в наступление Василиса, хотя сердце ее обливалось кровью и горючими слезами.

Марья Моревна качнула головой.

– Я не стала ждать, Василиса. Зачем ждать увядания, будто я одна из сотен? Я могла победить Кощея и победила. А потом вышла замуж за купца и родила ему детей.

– Ты победила его обманом, приковала в подвале, чтобы потом сбежать к купцу? – не поверила Василиса. – Богатырка, о чьем имени слагали легенды, просто осела в деревне? Не мою судьбу ты пророчишь, Марья Моревна, а только свою горькую долю вспоминаешь!

Сверкнула глазами Марья, за мечом потянулась, но Василиса не испугалась.

– На родную кровь руку не поднимешь, Марья Моревна, – протянула она да и спиной к воительнице повернулась. – Я пусть грамоте не обучена, а по глазам тоже читать умею. Кровь у нас с тобой одна, по моему батюшке. От тебя и твоего купца мы род ведем, так что не одна из сотен я для Кощея, а та самая. Ты сердце ему разбила, а я склеить сумею.

Она посмотрела в свое отражение в воде. Вроде стемнело давно, и лишь луна освещала сердце темной чащи, да только озеро будто само по себе светилось.

В нем Василиса видела свое отражение, видела и свою соперницу. В нем она видела теперь то, что не заметила с первого взгляда, – лица их были неуловимо похожи. Словно Марья была отпечатком четким, свежими красками рисованным, свежим углем подведенным, а Василисе осталась и печать после еще нескольких дев, и краски подсохли, и уголек исчернили до самых пальцев.

– Это не простое озеро, Василиса, – шепнула ей Марья Моревна. Краски снова вернулись на ее побледневшее было лицо, глаза вновь заблестели. Но Василиса и не надеялась с одного удара поразить соперницу.

Она и сама видела, что озеро непростое. Руки и тянулись коснуться воды, и было так страшно, словно это могло принести боль и смерть. Как знать, может, это взывали мертвецы, что навеки поселились на дне?

Василиса прислушалась и уловила едва слышную чудную мелодию, созданную тихими волнующими голосами. Неслись голоса из-под толщи воды, и Василиса чувствовала, что Марья не слышит эту песнь.

Голоса звали и манили, но в то же время внушали тревогу и просили не глядеть в озеро, не тревожить души.

– Хочешь узнать его тайну? – продолжила Марья Моревна, вновь прервав молчание, так и не дождавшись вопросов, и Василиса решилась. Пусть голоса умоляли не смотреть, она не могла просто взять и уйти.

Она должна была найти себя и свое колдовство.

– Хочу, – призналась она, не отрывая взгляда от светящейся воды.

– Видела ли ты зеркальце Кощея? – вместо ответа спросила Марья и весело рассмеялась, словно ее это забавляло. – Конечно же видела. Кто не видел, того это озеро тянет куда сильнее. Раз – и ушла бы под воду к другим храбрым дуракам. Это зеркальце и подобные ему создают на берегу этого озера. Из песка, взятого с этого берега, да известняка, вырытого на том берегу, из поташа, что получают из золы этого дуба, на змеином огне плавят стекло. Серебро, что приносят с собой покойники, растирают тонкой пленкой по стеклу, только так можно получить зеркало, которое покажет тебе кого ты пожелаешь и когда пожелаешь.