Книга Дом пепла, страница 128 – Мэй

Прежде чем Даниэль успел что-то сказать, снова вспоминая о том, что он ответственный старший брат, а пить на голодный желудок плохо, Мэтт выпалил:

– Я думал, материн бог забрал и ее, и тебя. Я решил, ты с этой семинарией серьезно! Я не понимал. Потом по первым рассказам стало очевидно, что вы там чем угодно занимаетесь, но не Писанием.

Айвори тут же что-то процитировал, а Даниэль тонко улыбнулся. В его глазах еще мерцала застоявшаяся грусть, и вряд ли он так легко смирится, что ни в чем не виноват, это не в его натуре. Но сейчас он хотя бы походил на самого себя.

Мэтт не сомневался, что брат достаточно сильный, чтобы пережить что угодно и не сломаться. Просто ему, как и всем, требуется немного поддержки.

Чтобы возвращаться – тем более из мертвых – нужно, чтобы было куда и к кому возвращаться.

– Семинария оказалась отличным решением, – сказал Даниэль. – К тому же мне идут рубашки.

Мэтт помнил, что у них там было заведено что-то вроде формы. Простые рубашки без узора, темные брюки. Последние Даниэль так и не полюбил, предпочитая джинсы, а вот белые рубашки носил до сих пор, закатывая рукава.

– Наверное, я был эгоистичен, – вздохнул Даниэль. – Хотел сбежать, жить сам. Я не думал, что ты останешься один со своими призраками. Я бросил тебя.

– Я никогда так не думал.

– Но сказал.

– Да мало ли кто что говорит! Отец вот утверждал, я его разочаровал.

– Он точно так не думает.

Мэтт поднял палец, как будто утверждая «вот видишь!», хотя в глубине души признал, что вспомнил про отца именно ради того, чтобы Даниэль уверил его, всё не так. Ну и кто здесь эгоистичный?

– Мне нравилась семинария, – улыбнулся Даниэль и пихнул локтем Айвори. – Во многом из-за людей. А вот кормили дерьмово!

– О, ты всё-таки вспомнил, что люди едят?

– А ты наверняка знаешь какой-нибудь священный стих по этому поводу?

Айвори хрипло выдохнул, и Мэтт не сразу понял, что это не особое выражение эмоций, а так устроена его грудная клетка. Айвори улыбнулся, будто знал некие тайны, и именно они позволяли ему жить.

Когда отец прострелил тебе грудь, возможно, нужно иметь какую-то веру, чтобы не отчаиваться, когда слышишь собственное дыхание.

– Бог есть во всем, – сказал Айвори.

– И в бурбоне? – хитро спросил Мэтт, покачав бутылкой. Он не был готов к серьезным теологическим разговорам, проще свести к шутке.

Айвори кивнул.

– В пуле, которую ты получаешь. В крови из твоих запястий. В каждом решении.

– Раз так, – заметил Даниэль, – я и есть свой собственный бог.

– Аминь! – Мэтт салютовал бутылкой, прежде чем приложиться к ней.

По крайней мере, это больше похоже на привычного Даниэля. Который приказывал лоа развлекать маленького Мэтта, поднимая в воздух игрушки. Мэтт смутно, но помнил это. Ему тогда казалось, брат повелевает сказочными силами, сам он так не умел.

Даниэль на это сказал бы, что Мэтт тоже собственный бог. Ответственный за свою жизнь и решения. Принимающий себя. Наверное, Мэтту стоит согласиться с этим утверждением.

Еще немного без еды, и он будет натурально пьян, но тут зазвонил телефон, и Мэтт с удивлением снял трубку:

– Ли?

– Привет, Мэтт. Ты сильно занят?

Она казалась смущенной, и Мэтт нахмурился. Поймал настороженный взгляд Даниэля.

– Нет, не занят. Что случилось, Ли?

– Я на вечеринке. В общем… у меня нет денег, а парень кинул. Можешь забрать меня?