Книга Дом пепла, страница 163 – Мэй

Кажется, его энергия органично вливалась в семейную, трепетала на кончике ножа, который Роберт макал в ром и вычерчивал знаки на досках пола перед кроватью.

Ли крошила лепестки цветов на грудь того, что сейчас было Даниэлем. Вивьен стояла между ней и Робертом, подавая ему то нож, то рис, то бутылку с ромом. Раньше Мэтт полагал, тетя не особо интересуется семейной магией, но она делала всё так уверенно, что не приходилось сомневаться, она не в первый раз участвует в ритуале с Робертом.

По другую руку от отца сидел дед. Молча, почти неподвижно, но его глаза цепко следили за происходящим из-под кустистых бровей. Он не делал жестов, не вплетал голос в общую песню, и всё равно Мэтт ощущал его энергию. Крепкую, как ствол векового дерева, высохший изнури, но не желающий сдаваться ветрам.

Мэтту хотелось сделать больше, но в ритуалы он особо не умел, поэтому стоял рядом с дедом, напротив молящегося Айвори, и старался изо всех сил.

Не выходило.

Губы Даниэля искажала кривая улыбка, а в конце он уже не мог сдержаться и захихикал:

– Я слишком силен для вас. Не получилось однажды, не выйдет и теперь.

Роберт внезапно замолчал. Он сидел на коленях с ножом в руке и устало потер переносицу. Мэтт глянул на отца, не понимая, неужели тот решил сдаться?

– Нам нужен перерыв, – сказал Роберт.

Он казался бледным и вымотанным, и Мэтт подумал, что немного отдыха им и правда не помешает. Все зашевелились, повели затекшими плечами, кто-то присел, чтобы перевести дыхание.

– Мэтт?

Он вздрогнул и покосился на лежавшего Даниэля. Тот не хихикал, смотрел широко распахнутыми глазами, сжимал и разжимал кулаки.

– Руки затекли.

Как завороженный, Мэтт приблизился. Боялся, что в последний момент лоа снова посмеется над ним, но лицо Даниэля не дрогнуло, он моргал, как будто пытался понять, что происходит, и Мэтт потянулся к его запястью, чтобы развязать руку брата.

Под ребра Мэтта ощутимо что-то ткнулось. Он ойкнул и обернулся на деда, который решил прервать его своей тростью.

– Сдурел? – спросил Бернард. Но не ворчливо, а скорее устало. – Совсем не чувствуешь?

Мэтт обернулся к Даниэлю, тот по-прежнему смотрел широко распахнутыми глазами, но Мэтт понял, о чем говорил Бернард. Сейчас, при ярко горящем ритуале, они смешали семейную энергию… и лежащий на кровати Даниэль не принадлежал ей.

Лоа закатил глаза и фыркнул:

– Почти получилось же!

Мэтт растерялся, потерялся, пока дед не проворчал:

– Иди проветрись, Мэтт.

Он послушно поплелся наружу, а когда его лица коснулся влажный воздух, понял, что дед чертовски проницательный человек. Остудить голову – это именно то, чего не хватало Мэтту.

С удивлением он заметил, что успело стемнеть. Сегодня Мэтт совершенно потерял счет времени и даже не понял, когда наступил вечер. Или уже ночь? В Садовом квартале толком неясно. Когда уходили толпы туристов, за оградой воцарялась тишина, порой долетали звуки из соседних домов.

Мэтт уселся на качели, не отрывая ног от крыльца. Ночь шумела насекомыми, после прохлады особняка душно льнула к коже. Но всё равно приятно и действительно прочищало мозги.

Покосившись в сторону магнолий, Мэтт заметил полупрозрачный силуэт и проворчал:

– Чего стоишь? Иди сюда.

Его удивляло, что призраки предпочитали ходить, а не скользить над поверхностью. В детстве Мэтт думал, это странно, и если бы обладал возможностью передвигаться как угодно, точно бы летал! Теперь казалось, что ходьба больше напоминает о жизни, связывает с реальностью.