Книга Ее темный секрет, страница 41 – Риган Хэйс

— Прости меня, — прошептала она, уткнувшись ему в грудь.

Юноша не разжал объятий, а только недоумевал: за что она просит прощения?

— Это я должен просить прощения. У тебя, у всей общины. Я не хотел, слышишь? Не хотел, чтобы так вышло...

Он все говорил и говорил, облекая в слова всю боль, что мучила последние дни самовольного заточения в хижине. Слово лилось за словом, но облегчения отчего-то не наступало. Похоже, девушка его совсем не слушала, а только стояла, свесив руки вдоль тела.

Когда Арден умолк, и девушка дала ответ, в голосе ее проступила мрачная решимость.

— Не за это я должна молить тебя о прощении.

Она отвела руку за спину, будто искала что-то.

— Тогда за что? — спросил Арден, слегка отстраняясь от любимой, но в воздухе зависла давящая тишина.

На сей раз тьма не успела его спасти. А он, глупец, не слушал ее предостережений... Пока глаза его застилала слепота влюбленности, темная хозяйка зорко глядела по сторонам и сразу раскусила узел предательства. И в то время как тьма надсадно вопила, приглушенная его верностью чувству, Ниррен выхватила из-за пояса припрятанный кинжал и с отчаянным воплем вонзила ему в грудь.

Острие пронзило сердце и обожгло такой болью, какой юноша не испытывал никогда. Пытки Хадригейна теперь казались сладкой истомой по сравнению с агонией, охватившей Ардена сейчас.

Юноша согнулся пополам. Ноги больше не чувствовали твердую опору, и он упал на колени, не в силах сделать вдох или выдох. Он только приподнял лицо и исподлобья взглянул на девушку. Так просто, так решительно… Один замах руки — и та нить, что связывала их души, порвалась навсегда. Ниррен заливалась слезами, но вовсе не спешила ему на помощь. Предательница Ниррен заманила его в ловушку!

— Вот за это меня прости... — проронила она, хватая ртом недостающий воздух.

— Зачем, Ниррен?.. — хрипел Арден, борясь со смертью: острие кинжала было пропитано ядом, от которого его внутренности разъедало. Обычного смертного удар сразил бы молниеносно, но его из последних сил удерживала его в мире живых тьма. — За что?..

— Прости меня.

Пока темная хозяйка безуспешно пыталась срастить разорванные ткани в груди юноши, Ниррен даром времени не теряла. Она возвела ладони к предгрозовым небесам, скандировала слова заклинания, кем-то вложенные ей в голову, после чего вокруг Ардена вспыхнуло кольцо огня, заключая его в самом центре. Пламя стихло так же быстро, как вспыхнуло, и выжгло под собой траву, оставив полоску золистой земли. Ниррен тотчас же бросилась выписывать пальцем огамические руны, попутно глотая слезы. Покрыв письмом Огама весь круг, она заключила Ардена в магическую клетку, а затем упала на колени перед юношей, опустив лицо и не смея окинуть его взглядом. Из-за деревьев, один за другим, выходили фигуры притаившихся людей, что выжидали в древесной сени, пока Ниррен обездвижит знахаря.

Сначала Арден увидел их ноги, затем приподнял голову и попытался разглядеть лица, спрятанные под капюшонами плащей. Широкие плечи красноречиво выдавали Хадригейна, кособокая поступь подсказала в одной из фигур Грогана Одноглазого. Следом показались еще восемь человек с Араной Воительницей и Нандиром во главе, который никак не мог упустить шанса запечатлеть в памяти падение своего врага. Когда Арден с ужасом признал среди них и Альвейна, тело содрогнулось под волной острой боли. Он предал его, предал! А звал едва ли не родным сыном когда-то…