Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 195 – Екатерина Ландер

Чтобы не привлекать лишнего внимания, Лёня припарковал машину во дворах неподалеку от Конногвардейского бульвара, длинной полосой протянувшегося от бывших верфей Новой Голландии до сада перед Адмиралтейством.

Накрапывал мелкий дождь. В воздухе висел застоявшийся запах бетонной взвеси. Я подозревал, откуда он может доноситься, но старался не думать об этом. В близких сумерках непривычно безлюдный парк выглядел угрюмо и мрачно.

Мы прошли по гравийной дорожке мимо великана-дуба Александра Второго, попетляли мимо скамеек и вышли к неработающему фонтану в центре круглой площадки. Бюсты известных литераторов взирали с постаментов на непрошеных посетителей равнодушно направленным в вечность взглядом.

Лёня остановился, оглядел просматриваемый насквозь тусклый парк.

— Думаю, уже достаточно стемнело, — обратился он к Ярославу.

Тот кивнул, прошел немного вперед и, запрокинув голову, громко и протяжно свистнул.

Ветер подхватил звук, студеным эхом разнес по парку. Я невольно поморщился. Умение Ярика так пронзительно свистеть стоило отнести к отдельной группе неочевидных талантов.

Послышалось хлопанье крыльев. Издалека звук напоминал шелест, с которым ветер полощет поднятый высоко над землей флаг. Площадку загородила тень большого зверя. Затем второго.

Оба грифона — рыжий и серый — мягко спланировали на площадку перед фонтаном и, пригибая головы, засеменили навстречу Ярославу. По-кошачьи толкнулись огромными лбами в грудь, заклекотали ласково и нежно.

— Ну, полно-полно, ребятки, — заворковал он в ответ так, как не разговаривал, кажется, больше ни с кем из окружающих. — Все с нами хорошо.

— Давайте опустим процесс радостной встречи и ускоримся. — Лёня поглядел на часы. — Не факт, что тут и дальше будет безлюдно. — Он обернулся ко мне. — И как ты планируешь достать содержимое шара?

— Без понятия. Но я должен попробовать.

Конечно, я лукавил. План был. Только был он до того невероятный, что казался безумным…

Я и сам не знал, удастся ли, но ясное как день ощущение правильности догадки покалывало изнутри назойливыми иголками вместе со страхом одной лишь мысли о высоте, на которую предстоит взбираться.

Но Кшесинская сказала, что Ключ найду только я, значит… лезть наверх тоже мне.

— Ну, — кажется, Лёня и так понял все по выражению моего лица, — тогда лезь.

Вздохнув, я шагнул к грифонам и Ярику:

— Позволь.

Тот отодвинулся в сторону, уводя прочь довольного Геродота. Ощущая, насколько безумна моя затея, я аккуратно приблизился к рыжему Эсхилу. Грифон настороженно замер, напрягая полусогнутые лапы, и сощурился.

— Мне понадобится твоя помощь, — отбрасывая в сторону мысли, насколько нелепо я выгляжу, беседуя сейчас с существом, которого, кроме меня, Ярика и Лёни, никто больше и не видит, сказал я вполголоса. — Это важно не только для меня, но и для них. — Кивок назад. — Вообще для всех. Если я окажусь не прав, то не потрачу много твоих времени и сил. — Эсхил сердито всхрапнул и приосанился, становясь ближе и скалой нависая надо мной. Но я не отступил. Только добавил поспешно: — Но если прав, мы разгадаем одну из важнейших загадок города. И спасем его. И вернем пропавших детей. Они-то ни в чем не виноваты.

Эсхил слушал внимательно, не шевелясь. Одни лишь ноздри равномерно раздувались и опадали от тяжелого, жаркого дыхания.