Книга Дочь врага Российской империи. Гимназистка, страница 178 – Василиса Мельницкая

— Но это неправда, — возразила я. — Его подставили.

Заговор против власти? Госизмена? Мне говорили о другом…

— Яра, это нормально, что ты не можешь поверить в виновность отца. — Император не сводил с меня взгляда, а я вдруг поняла, что не ощущаю его эмоций. — К тому же, официальная версия произошедшего несколько отличается от того, что произошло в действительности. Но есть материалы дела…

— Засекреченные! — фыркнула я, невежливо перебив императора.

Впрочем, он отнесся к этому с пониманием.

— Засекреченные, — согласился он. — Ты получишь к ним доступ.

— Когда?

— Да хоть завтра.

Я настолько опешила от такого поворота, что ничего не ответила.

— Неужели это все? — Император довольно прищурился. — Ни за что не поверю.

И опять захотелось съязвить. Или даже рявкнуть, что я не кукла, не надо со мной играть.

«Нет, Яра, так ты ничего не добьешься…»

— Почему вы уничтожили мой род, Всеслав Михайлович?

— Почему я конфисковал имущество рода, чей глава виновен в государственной измене? Право слово, Яра, ты меня удивляешь.

— Не только имущество, но и имя…

— Естественно. Имя, имущество, положение в обществе… но не жизни.

— Мои родные живы⁈ — воскликнула я. — И где они?

Деду я не очень-то и поверила. Как-то в голове не укладывалось, что мама не пыталась меня искать.

— Кто где. Им запрещено жить в столице, в Москве… еще в нескольких крупных городах. В остальном же я не ограничивал их свободу.

— И почему я не с ними? Зачем вы отняли меня у мамы? Зачем сделали своей крепостной? И, кстати, как такое возможно? Крепостное право отменено!

Я выпалила все это на одном дыхании… и прикусила язык. Не слишком ли эмоционально получилось? С другой стороны, это вполне естественно. И деда я ничем не выдала.

— Видишь ли, Яра… — задумчиво произнес император. — Это мать от тебя отказалась.

Я пошатнулась, голова закружилась. В чувство меня привели острые коготки Карамельки, впившиеся в плечо.

— Тому есть документальное подтверждение, — продолжал говорить император. — Если решишь, что твою мать заставили подписать отказ, я скажу, где ее искать. Но не советую.

— Но почему? — выдохнула я. — Вы же знаете… почему?

Император кивнул. Он больше не улыбался.

— Когда ты родилась, напророчили, что ты станешь проклятием рода. Твои родители не поверили предсказанию, однако, когда твоего отца казнили, мать решила, что виновата в этом ты. Она очень его любила.

Любила сильнее, чем дочь? И что за чушь! Как я могла иметь какое-то отношение к делам отца? В семь-то лет!

— Ты не помнишь? — поинтересовался император. — Твой отец не присутствовал на испытаниях, потому что вернулся в Москву.

— На день рождения бабушки, — прошептала я.

— Это повод. Причина в том, что он не собирался умирать. Когда стало известно, что вместо меня на испытания едет брат, твой отец не успел изменить расчетную формулу, чтобы никто не пострадал. Он пренебрег последней проверкой, потому что его семилетняя дочь устроила истерику, требуя внимания.

Какую, к черту, истерику⁈ Я ничего не помню. Или…

«Папа, ты обещал! Обещал! Обещал!»

Маленькая Яра злилась и топала. Глаза полны слез. Разочарование и обида переполняли ее сердечко. Папа обещал… многое. Сводить ее в зоопарк. В кино. На прогулку в парк, чтобы покататься на каруселях. Вернуться к празднику, где Яра выступала с танцем. Поехать на дачу, чтобы запустить там бумажного змея. Но он даже в комнату ее не заходит! Чтобы просто… поговорить. Он все время пропадает в каких-то степях, а когда возвращается домой, его все равно, что нет. Он занят!