Книга Нарисую себе счастье, страница 65 – Марианна Красовская

Спустилась в гостиную, обнаружив там матушку, Снежану Синицыну и Аглаю Озерову. Они пили чай и мило беседовали о детях. Оказывается, у четы Синицыных их уже трое.

— Аглая, непременно наймите кормилицу, это очень облегчает жизнь. И нанек сразу двух, дневную и ночную.

— Митяй у меня ночью распрекрасно спит. И Миланкина Аленушка тоже по ночам никого пока не беспокоит.

— Ох, все детки разные. В любом случае — у меня младшей полгода, и я спокойно оставляю ее с нянькой и кормилицей и уезжаю на несколько дней.

— Не скучаете?

— Скучаю. Но сидеть с детьми в поместье — я же с ума сойду. Нет, больше детей мне не надо, два сына и дочь — достаточно. Чуть подрастут они, и переедем в Большеград. Там хоть какое, но общество. Кстати, мы так и не получили приглашение на свадьбу Симеона Озерова, а мне очень хочется поехать. Не могли бы вы напомнить своему деверю про нас?

— О, но я его сейчас совсем не вижу. Он окончательно перебрался в свой городской дом!

— И это объяснимо, — мягко заметила матушка. — Судя по вашим рассказам, дом Озеровых старый и совсем не большой. Там сейчас так много народу, а еще детки, няньки, помощницы… И в Большеград каждый день ездить уж больно далеко.

— Верно, — кивнула Аглая. — Папенька уже заговорил о перестройке поместья, но это он торопится. Милана, как оправится от родов, уедет домой. У Асура работы много, у него свой кабинет в Буйске. И заживем мы как раньше, спокойно и тихо.

Я поприветствовала дам и присела к ним за стол. Их разговоры были любопытны. И в самом деле, может статься, что ребенка мне придется растить одной. Няньку и кормилицу лучше б нанять по рекомендациям.

— Доченька, прекрасно выглядишь, — улыбнулась мне мама (как будто она видела, как я выгляжу! Мне кажется, я давно для нее что-то вроде расплывчатого пятна). — А у нас некоторая проблема.

— Какая же?

— Прося хочет уезжать в город следом за Ольгой. У нее, оказывается, там еще и любовный интерес.

— А что, тот кучер готов на ней жениться? — припомнила я молодого мужчину, что смотрел на нашу горничную влюбленными глазами.

— О, так ты знаешь? Готов, ждет нашего позволения.

— Так Прося — не наша собственность, — разумно ответила я. — Да и к Ольге она сильно привязана. Конечно, мы ее отпустим.

— Надобно новую горничную нанимать будет. А лучше даже двух. Работы хватит.

— Ох, я могу вам дать совет, — оживилась Аглая. — Моя сестрица себе в помощницы девочку из приюта забрала. Славная девочка, скромная, послушная. Все лучше в хорошем доме работать, чем на улицу идти или в фабричные.

Я вспомнила веселых и острых на язык работниц рисовального цеха и мысленно не согласилась. Не хуже там, чем какой-нибудь старой дуре прислуживать, это уж точно. Но у нас в доме никто над прислугой не измывается, полно, и Устя, и Ермол — почти как члены семьи. Казимир нередко с ними на кухне завтракает. Так что верно предлагает Аглая, надо будет об этом подумать.

— А большая ли девочка? — спросила мать. — Совсем кроху брать, так ее учить всему придется. Да и жалко их, сироток.

— Глупости, — неожиданно возразила Синицына. — В приюте ничего хорошего найти нельзя. Там если не лентяйки, то больные насквозь. Кашляют, от голода в обмороки падают. Да и чьи там дети? Все до одного нагулянные, которых матери бросили, чтобы прикрыть свой позор.