Книга Пленница Кощея, страница 22 – Полина Змееяд

— Молодец какой! — решила я подбодрить, чтобы он на меня не злился. — А теперь ноги вытяни так далеко, как получится.

Жердик кивнул, да вдруг вырос до самого потолка, и макушкой о каменный свод ударился. Я засмеялась, тварь лесная потянулась, чтобы макушку почесать, да задела стол Кошеев.

Успела я заметить, как полетели с него бумаги, и блюдечко фарфоровое.

— Лови! — закричала и сама через комнату бросилась. У самой земли успела посудину подхватить, и сама бы на пол свалилась, кабы Жердик меня не удержал.

Разлетелись во все стороны бумаги и книги, я глянула на беспорядок этот и перепугалась. А ну как зайдет сейчас царь, а я тут и не убираюсь вовсе, а только вреду.

— Уменьшайся скорее, тут для таких высоких не место, — только сказала я, как Жердик снова прежним стал, маленьким и юрким. — Так-то лучше.

Поставила я блюдце на место, да принялась книги- бумаги по полу собирать. Не знала я, как они раньше лежали, и стала названия читать, чтобы не кучей все сваливать, а по темам.

Много книг разных на столе лежало, и черный том среди них, деревом пахнущий. Положила я его аккуратно в середину стола и принялась другие книги по стопкам раскладывать: греческие — к греческим, варяжские письмена к варяжским, берестяные грамотки с записями простенькими тоже вместе собрала.

Когда все уже перебрала, попался мне в руки свиток любопытный: длинный, мелкими письменами покрытый. Был он разделен на два равных столбца, слева знаки начертаны те же, что в книге законов лесных, мне непонятные, а справа — привычные аз да буки.

Показала я свиток Жердику и в буквы пальцем ткнула.

— Знаешь ли ты, что тут написано? Об одном и том же, аль о разном?

Он затылок почесал, поводил зрачками черными и пальцем ткнул в слова первые — «Се еть». Потом палец перевел на знаки непонятные, которые, видать тоже самое и означали. Одно и тоже значит, да только кому понадобилось такой свиток создавать?

— Ну и умен же ты! — похвалила я Держикк. Он снова грудь впалую выпятил, и совсем не страшным уже казался. — Коли такой головатый, то вот тебе мое задание: вытаскивай из полок книги иноземные, да складывай в четыре разные стороны: чтобы греческие к греческим, варяжские к варяжским, наши — к нашим, ваши, лесные — к вашим.

Жердик губы тонкие в улыбке растянул, клыками сверкнул и кивнул понятливо. Отошел в середину комнаты и принялся, с места не сходя, руками длинными орудовать.

Я полюбовалась, как ловко он дело делает, проверила, что все четко выполнял, как я сказала, и, убедившись, что по силам ему мое задание выполнить, к свитку диковинному вернулась. Страсть мне как любопытно стало, зачем такое диво написано.

Прочитала я сперва те слова, что мне понятны были, и узнала, что договор передо мной. Мудрено он написан, да я все ж поняла, о чем речь: сто лет назад, когда не было еще запрета тварям из Нави людям показываться, случилась большая война, кровавая.

Много жизней она унесла, много нежити в землю легло, да уже не поднялось. Не прекращалось кровопролитие, и дабы закончить расправы ужасные, собрались царь Кощей да наместники его, и вызвали князей русь, варяжских, германских и греческих, чтобы миром сговориться.

Долго спорили, бранились, едва снова не передрались, да заключили договор: поставил царь Кощей вдоль леса границу, которую и охранял. Кто ее пересечет, тот будет казнен. На том и порешили, что люди по свою сторону останутся, а Нави — по свою.