Книга Заклятие истинной любви, страница 47 – Стефани Гарбер

– В Колонном зале не проводится «просто ужин», – возразила Мартина. – Принц наверняка имел в виду торжество. На него будут приглашены все. Придворные, знать, все члены Великих Домов, все стражники…

– Все стражники? – встрепенулась Эванджелина, тут же подумав о Лучнике.

Если он будет присутствовать на ужине, то ей не придется искать его по всему замку. И если там в самом деле собирается столько людей, как утверждает Мартина, то им с Лучником наверняка удастся ненадолго улизнуть, чтобы поговорить наедине.

Аполлону стоило бы выбрать для ужина другое место.

Колонный зал был одним из самых впечатляющих помещений Волчьей Усадьбы – с куполообразным стеклянным потолком высотой не меньше чем в три этажа, сквозь который открывался прекрасный вид на звезды. В центре зала выстроились кругом восемь огромных колонн, изваянных по подобию Забытых святых. По мнению Аполлона, они выглядели гораздо более внушительными, чем статуи Доблестей в бухте, поскольку не были лишены голов. Кроме того, их вырезали из редкого звездчатого камня, который светился по ночам, окутывая зал ореолом таинственности. И Аполлон надеялся, что это произведет на Эванджелину впечатление.

Но теперь он жалел о своем выборе.

Ему следовало лучше позаботиться о защите.

Колонны и правда выглядели внушительно, но также они закрывали обзор на весь зал и парадные двери. Разумеется, там стояли стражники, которые всматривались в лица каждого гостя, чтобы не пропустить Джекса. Однако к концу вечера половина стражников напивалась не меньше, чем собравшиеся гости. Так всегда случалось на подобных мероприятиях.

Аполлон никогда не требовал от стражи строго соблюдать условности во время торжественных ужинов. Как правило, наибольшую опасность на подобных мероприятиях представляли затянувшиеся тосты гостей, а позволяя стражникам пить хмельные напитки, Аполлон тем самым сохранял их преданность. Он не хотел рисковать их верностью – только не после того, как отдал приказ казнить Виктора и Гензеля. Ему просто придется держать Эванджелину подле себя весь вечер.

Ее появление Аполлон почувствовал ровно в тот момент, когда она ступила в Колонный зал. По его коже разлилось странное покалывание – приятное и тревожное одновременно, словно его тянуло к ней. Остаточный эффект от проклятия Лучника. Хотя, когда он находился под действием страшного заклятия, тяга эта была гораздо сильнее – похожая на обжигающий огонь, который, как ему казалось, могла потушить лишь Эванджелина.

Повернувшись, Аполлон увидел, как она входит в зал, и все остальное для него мгновенно померкло.

Уставленные разными яствами столы, гости в роскошных нарядах, величественные колонны, огромные свечи вокруг них – все это казалось нечетким, как написанная акварелью картина, краски которой размыло дождем.

И посреди всего этого Эванджелина, элегантная, невинная и такая прекрасная, словно бы сияла.

Как только ему удалось стряхнуть с себя оцепенение и сосредоточиться, Аполлон заметил, что взгляды всех присутствующих тоже были обращены на Эванджелину. Он поймал себя на мысли, что ему ужасно не нравится, что гости не сводят с нее глаз. Кто-то просто проявлял любопытство, но взгляды некоторых настораживали, а другим Аполлону и вовсе хотелось перерезать глотки.

Он изо всех сил старался держать себя в руках. В конце концов, Эванджелина была самой красивой женщиной в этом зале, и он не мог винить других за то, что они смотрят на нее.