Книга Заклятие истинной любви, страница 48 – Стефани Гарбер

И тем не менее он хотел дать понять каждому, что она принадлежит только ему.

Эванджелина не заметила, как он приблизился. Она неторопливо прохаживалась по залу, широко раскрытыми от удивления глазами разглядывая светящиеся колонны.

Волосы ей собрали в изящную прическу на макушке, а одета она была в платье с глубоким вырезом и на тонких бретельках, которые Аполлон мог порвать одним легким движением. Возможно, если он все сделает правильно, сегодня ночью Эванджелина позволит ему осуществить фантазию.

Он тихо подошел к ней сзади.

– Выглядишь потрясающе, – прошептал Аполлон. Затем, поскольку Эванджелина принадлежала ему, а он целиком и полностью принадлежал ей, он нежно и трепетно поцеловал ее в шею.

Он почувствовал, как ее кожа потеплела от прикосновения его губ. Но потом Эванджелина напряглась.

Аполлон испугался, что его порыв пробудил в ней опасные воспоминания.

Встав рядом, он медленно положил ладонь ей на поясницу.

– Надеюсь, я тебя не напугал?

– Вовсе нет, – ответила Эванджелина, однако голос ее прозвучал непривычно тонко. Она окинула взглядом зал и добавила: – Просто не ожидала увидеть столько людей.

Аполлон вмиг заподозрил неладное, но не мог с уверенностью утверждать, волновалась она из-за шумной толпы или же оттого, что пыталась кого-то в ней найти. Последнее казалось невозможным, поскольку она никого не помнила… или не должна была помнить.

Где-то неподалеку запел менестрель, восхваляя Аполлона Великого и проклиная Джекса Ужасного, которого вскоре ждет смерть:

– Чудовище в обличии людском иль смертный грех, бродящий по земле. Неважно кто, он умертвляет деток и жен ваших крадет, а стоит зазеваться чуть, как жадно заберет и жизнь.

Гости поблизости покачивались в такт мелодии, но Эванджелина чувствовала лишь смущение. Она перестала выискивать кого-то взглядом, и Аполлон решил, что она, должно быть, беспокоилась из-за слишком шумной толпы.

Он никогда не считал свою невесту застенчивой, впрочем, в день их свадьбы она все же немного волновалась.

– Мне бы хотелось провести этот вечер наедине, но придворные так жаждали получить приглашение, и я решил показать им, как мы с тобой счастливы. – Он убрал ладонь с ее поясницы и переплел их пальцы. – Не волнуйся. Просто оставайся рядом.

Они под руку обошли зал, приветствуя всех гостей одного за другим.

Аполлон всегда ненавидел эту часть. Но Эванджелина, казалось, только оттаяла, когда придворные встречали ее улыбками и объятиями и делали комплименты по любому поводу – от звука ее голоса до яркого румянца на щеках и золотисто-розовых завитков волос.

Конечно, ему бы хотелось, чтобы беседы велись более содержательные, но все могло быть и хуже. Во время очередного разговора о волосах Эванджелины Аполлон на мгновение отвлекся, чтобы взять кубок с вином. Он надеялся, что с алкогольным напитком переносить все это будет проще, но, похоже, выбрал не самый подходящий момент, чтобы отлучиться.

Когда Аполлон вернулся к разрумянившейся жене, она хихикала над чем-то, что сказал лорд Байрон Беллфлауэр. Тот отпустил еще одну остроту, и Эванджелина снова рассмеялась; улыбка ее была такой широкой и искренней, какой Аполлон не видел за весь вечер.

Мерзавец.

На заседании совета Беллфлауэр практически потребовал предоставить ему ее голову. Сейчас же он пытался ее очаровать.