Книга Баллада о проклятой любви, страница 111 – Стефани Гарбер

Джекс и правда пах восхитительно.

Она медленно надела рубашку и встала на дрожащие ноги. Свечи здесь нигде не горели, но, к счастью, на ночном небе сияли звезды. Их золотистый свет едва проникал сквозь окна, но этого хватило, чтобы Эванджелина осмотрела мансарду и увидела старую веревочную лестницу, уходящую вниз, в другую затемненную комнату.

Эванджелина чувствовала себя лучше, чем ожидалось, но ее спина до сих пор ужасно болела, а сил было недостаточно, чтобы спуститься по шатающейся лестнице.

Поэтому оставался лишь наружный мост, по которому Джекс принес ее сюда.

Эванджелина мысленно подготовилась к тому, что ей придется босыми ногами идти по холодному снегу и пересекать едва видимый в темноте мост высотой до небес. Но она точно не была готова увидеть все эти чудесные маленькие огоньки, похожие на звезды. Полуночное скопление искр. Они согревали воздух, щекотали кожу и дарили ощущение, что вот-вот начнутся приключения.

Эванджелина надеялась, что это приключение приведет ее к купальне, поскольку, когда добралась до дверей на другой стороне моста, она уже понятия не имела, куда идет.

В отличие от мансарды на дереве, постоялый двор был освещен и наполнен приятным теплом, который она хорошо запомнила. На стенах весело мерцали свечи в канделябрах, и даже со своего места Эванджелина чувствовала нарастающее тепло огня, пылающего в очаге у входной двери на первом этаже, под многочисленными комнатами.

Она не знала, что такого особенного в этом месте – искрящиеся ли огоньки снаружи или успокаивающее потрескивание пламени в очаге, – но с каждым шагом ей казалось, что она покидает страницы трагической истории, некогда бывшей ее собственной жизнью, и попадает в затерянную сказочную страну, где времени и бед не существовало и в помине.

Эванджелина понимала, что не может оставаться здесь вечно. Но на одну странную секунду она порадовалась, что ранена и ей нужно хорошо отдохнуть, потому что не хотела пока покидать это место.

Посетив наконец купальню, Эванджелина почувствовала себя еще лучше. Приятно было вымыть руки и лицо и провести гребнем по волосам, хотя это не помогло укротить золотисто-розовую копну. Но вряд ли стоило беспокоиться о прическе, особенно когда расхаживаешь по дому в одной лишь рубашке. Той самой рубашке, которая была на Джексе в ночь костюмированного бала. Правда, черные рукава, которые он закатывал до локтей, оказались слишком длинными, но подол прикрывал ее бедра.

Она понимала, что нужно вернуться на мансарду, пока кто-нибудь не увидел ее в таком виде – кто-то наверняка должен был следить за огнем в очагах.

В коридоре перед купальней снова запахло пряным яблочным сидром и теплым свежеиспеченным хлебом, отчего у нее заурчало в животе. Видимо, запах доносился из таверны, расположенной рядом со входом.

Эванджелина прикусила губу. Пусть она и чувствовала себя немного лучше, подниматься и спускаться по четырем лестничным пролетам было бы нелегко, не говоря уже о том, что она бродила здесь практически голой. Но хлеб и сидр пахли столь восхитительно, что она решила отбросить эти опасения.

Медленно преодолев ступени, Эванджелина обнаружила на нижнем этаже красиво украшенный холл. Она увидела округлую дверь, через которую Джекс пронес ее прошлой ночью. На дереве были вырезаны декоративные грибы, похожие на те, что росли на крыше. Над ними кто-то вырезал фразу: «Лощина: пристанище для путников и искателей приключений».