Книга Баллада о проклятой любви, страница 123 – Стефани Гарбер

Эванджелину накрыла волна облегчения.

К тому времени как она закончила перевязывать его, Джекс, казалось, уснул. На его закрытые веки спадали пряди золотистых волос. Эванджелина на мгновение задумалась, не остаться ли ей с ним, пока он отдыхает.

Конечно, она была рада, что Джекс вернулся и что он в безопасности. И радость эта оказалась слишком уж сильной. Эванджелина постоянно напоминала себе, что Джекс опасен. Но сейчас он таковым не выглядел – скорее был похож на спящего ангела, и, возможно, именно поэтому ей нужно было покинуть его.

Она провела по его мягким волосам. Всего один раз.

Джекс вдруг прильнул к ее ладони.

– Так приятно, – пробормотал он. – И ты такая теплая. – Он обхватил ее за талию и притянул к себе на кровать.

– Джекс… Что ты делаешь?

– Только на эту ночь. – Он обнял ее так крепко, что она прижалась грудью к его обнаженной коже.

– Ты ранен, – выдохнула она.

– С тобой мне лучше, – произнес он ей в шею и лизнул кожу языком, отчего у Эванджелины закружилась голова.

Сейчас было самое время высвободиться из его объятий.

Джекс коснулся губами пульсирующей жилки на ее шее.

Она попыталась сказать ему, что это плохая идея, но с ее губ сорвался лишь судорожный вздох. Если его поцелуи в шею так вскружили ей голову, то как бы ощущался настоящий поцелуй в губы?

Эванджелина прикрыла веки, тяжело дыша. Она не должна была думать о губах Джекса на ее. И все же она не могла не задаваться вопросом, может ли поцеловать его здесь, в Лощине, в единственном месте, куда не проникали проклятия. Мысль казалась такой заманчивой. Но даже если поцелуй Джекса не убьет ее здесь, это вовсе не значило, что он не разрушит ее жизнь любым другим образом.

– Нам не следует этого делать, – пробормотала она.

– Я всего лишь прошу тебя остаться на ночь. – Джекс наконец оторвался от ее шеи и прошептал: – Ты даже не вспомнишь.

Эванджелина напряглась в его объятиях.

– Что значит «не вспомню»?

– Просто… всего одна ночь, – мягко сказал он. – Утром ты сможешь забыть об этом. Сможешь снова притвориться, что я тебе не нравлюсь, а я продолжу делать вид, что мне плевать. Но этой ночью позволь мне представить, что ты моя.

Сердце Эванджелины сжалось при слове «моя». На одну головокружительную секунду она потеряла способность здраво мыслить. Она не нашла в себе сил отстраниться от него, но в то же время не могла и пообещать остаться.

– Если тебе так легче, можешь тоже представить, – прошептал он. – Представь, что я просто Джекс из Лощины и что ты хочешь быть моей. – Он снова прижался губами к ее горлу и нежно провел языком по шее к уху. Затем прикусил зубами мочку.

Эванджелина резко выдохнула. Укус был резким и немного болезненным, как будто Джекс хотел и удержать ее, и за что-то наказать. Но ему не нужно было ее наказывать. Его нежность и так уже казалась для нее пыткой, потому что до безумия хотелось еще и еще. Она мечтала, чтобы Джекс хотел ее, и пусть даже его желание было вызвано бредом.

– Я не в бреду. – Голос его звучал хрипло, словно он только что вырвался из оков сна, но когда Джекс посмотрел на нее, глаза его были ясными и светлыми.

И Эванджелине казалось, что она тонет в них.

Когда она была совсем маленькой, мама рассказала ей историю о девушке, которая играла в прятки в лесу со своим возлюбленным. Девушка бегала среди деревьев в поисках места, где бы спрятаться, как вдруг провалилась во временную трещину. Это была небольшая, едва заметная трещинка, которая могла перенести девушку в будущее или, возможно, в прошлое – всего на несколько секунд. Но Время приметило девушку и мгновенно влюбилось в нее. И тогда, вместо того чтобы попасть в прошлое или будущее, девушка продолжала падать сквозь Время. Она падала, падала и падала, попав в ловушку Времени, до самого скончания Времени.