Книга Однажды разбитое сердце, страница 43 – Стефани Гарбер

– Если не в этом твой план, то что произойдет, когда я поцелую его?

– Зависит от того, насколько ты хороша. – Леденящий душу взгляд Джекса опустился на ее губы. – Ты ведь умеешь целоваться?

– Конечно, я умею целоваться! – Она выдернула руку.

Джекс нахмурился.

– Почему ты так злишься? Считаешь принца уродливым?

– Дело не в том, как он выглядит. Я не хочу причинять ему боль.

– Я не собираюсь просить тебя довериться мне, потому что ужаснее идеи не придумать. Но ты можешь поверить, что если бы я хотел твоими руками чинить вред Аполлону, то меня бы не было поблизости.

Воздух наполнился вязкими ароматами бальзама и дерева, когда они добрались до вершины лестницы. Над ними шелестели золотисто-коричневые листья, и Эванджелина заметила не меньше полудюжины стражников в одинаковых золотисто-коричневых мундирах, сидящих на ветвях, которые, сплетаясь друг с другом, создавали крышу балконных покоев принца Аполлона.

Она бросила на Джекса испуганный взгляд.

– Не волнуйся, – прошептал он. – Никто не собирается пускать в тебя стрелу за поцелуй с принцем.

Но что-то должно было случиться, когда она поцелует принца. Эванджелине следовало приложить больше усилий, чтобы выпутаться из этой ситуации. Она подумала о том, что сейчас для этого самое лучшее время.

Принц Аполлон стоял у перил своего балкона, повернувшись спиной к Эванджелине и наблюдая за происходящим внизу. Но затем он отошел в сторону и повернулся.

Он был высоким, но не таким невероятно привлекательным, как Джекс.

Лицо Аполлона было, скорее, интересным и выходило за рамки представлений о классической мужской красоте. У него был слегка изогнутый орлиный нос, который мог бы выглядеть громоздко на лице другого человека, но и все остальные черты его были немного гротескными: начиная от густых темных бровей и заканчивая глубоко посаженными глазами. Кожа принца была с оливковым отливом. Волосы – густыми, темными и коротко стриженными, чтобы лучше подчеркнуть его мужественные черты. Он избавился от короны из оленьих рогов, но всем своим внешним видом продолжал выказывать свой королевский статус. Преисполненный властности, он оперся локтем на перила своего балкона и одарил ее улыбкой, которая так и кричала: «Может, я и не самый красивый человек в этой комнате, но ты все-таки заинтригована».

Эванджелина не могла отрицать, что она заинтригована. Хоть и сомневалась в истинной причине этого: то ли потому, что он был просто принцем, то ли из-за того, что он очаровывал ее своими глазами. Люк тоже пытался очаровывать взглядом, но до уровня Аполлона ему было далеко: глаза принца были глубокого карего оттенка с янтарным переливом и крошечными вкраплениями сияющей бронзы.

– У тебя текут слюнки, – сказал Джекс, и ему даже не хватило порядочности умолчать об этом.

Аполлон рассмеялся, мрачновато-мелодично и совершенно уничтожающе.

Эванджелина подумывала, не спрятаться ли ей, но пространство под балконной площадкой было слишком маленьким, чтобы туда нырнуть, а принц уже приближался.

– Не расстраивайтесь, мисс Фокс. – Аполлон сократил расстояние между ними и остановился. Она удивилась, что, несмотря на выразительность его лица, он оказался всего на пару лет старше. Девятнадцать или двадцать один, не больше. – Я думаю, наш общий друг ревнует. Он уже несколько недель напевает мне о том, как вы великолепны, но до сих пор я считал, что он лишь преувеличивает.