Книга Бессмертная и непопулярная, страница 5 – Мэри Дженис Дэвидсон

Я уставилась на них обоих, но Тина и Эрик продолжали что-то бормотать. Я не была уверена, игнорируют ли они меня или действительно не слышат, поэтому я поступила по-взрослому и просто заговорила громче.

— ВЕРОЯТНО, ЭТО ПРОБЛЕМА БЕЗОПАСНОСТИ. ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, КАКИМИ ПРИДУРКАМИ МОГУТ БЫТЬ ЭТИ СТАРЫЕ ВАМПИРЫ. ВОТ ПОЧЕМУ ЭТИ ДВОЕ ТАК ЛЮБЯТ ПРИГЛАШАТЬ ИХ В ГОСТИ. В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, ОДИН ИЗ НИХ, ВЕРОЯТНО, ПОПЫТАЕТСЯ ТЕБЯ УКУСИТЬ, И У НАС БУДЕТ БОЛЬШАЯ ЖЕСТОКАЯ ДРАКА, КОТОРОЙ МОЖНО ИЗБЕЖАТЬ, ЕСЛИ ТЫ ПРОСТО ПОСИДИШЬ В ПОДВАЛЕ С ГАРРЕТОМ.

— Нет, нет, нет. Мой дом. Без обид, Гаррет.

Гарретт в ответ пожал плечами. С тех пор, как он упомянул про сандалии Шах, он почти ничего не говорил и продолжал вязать. Он проводил на кухне больше времени, чем обычно: его девушка, оборотень, которая так и не превратилась в волка, была в Массачусетсе. Очевидно, у жены вожака стаи был ещё один ребёнок. Она поворчала, но согласилась. Гаррет остался, что меня вполне устраивало — не то чтобы у нас не было свободного места. Антония могла вернуться с половиной стаи, и у нас было бы свободное место.

Я должна была признать, что понятия не имела, что Антония (оборотень, а не моя мачеха) нашла в нём.

Примечание: насколько странным было то, что я знала двух женщин по имени Антония? Джессика утверждала, что во всём этом был какой-то глубокий смысл, но я решила, что мне просто повезло.

Вернёмся к моему беспокойству о Гаррете. Не поймите меня неправильно. Я имею в виду, он был красавцем (редкий вампир им не являлся), но у меня сложилось впечатление, что он не самый острый нож в мире. Не говоря уже о том, что несколько недель назад он бегал на четвереньках и пил кровь целыми вёдрами. Антония была умна, и, даже если она была пускающей слюни идиоткой, она могла видеть будущее. Алле? Видеть будущее. Я подумала, что у неё мог быть кто угодно.

Она бы возражала. Неистово. Для меня было удивительно, что у красивой брюнетки с фигурой модели в купальниках, которая могла видеть будущее, была низкая самооценка, но так оно и было. И кто я такая, чтобы судить? У Гаррета и Антонии были хорошие отношения.

— Очень хорошо, — сказал, наконец, по-английски сомнительный приз, с которым я встречалась. — Ты можешь остаться. Но, Джессика, пожалуйста, следи за тем, что говоришь и делаешь. Не смотри им в глаза слишком долго. Говори только тогда, когда к тебе обращаются. Да, сэр; да, мэм.

— Сядь. Арф, — поддразнила я.

— А что с ней? — воскликнула Джессика, указывая в мою сторону. — Она больше нуждается в уроке этикета, чем я.

— Да, — сказала я, — но я Королева. С большой грёбаной буквы, К. Эй, ты слишком долго смотришь мне в глаза! Эрик, заставь её прекратить!

— Дай мне передохнуть, чёрт возьми, — пробормотала она и пошла наверх, издавая рвотные звуки.

Глава 2

В дверь позвонили, когда я наблюдала, как Джессика с напыщенным видом поднимается по лестнице в фойе. В последние несколько недель она казалась особенно колючей. Не то чтобы я не привыкла к тому, что она высказывает своё мнение, она была моей лучшей и старейшей подругой — в старших классах мы вместе пользовались губной помадой. Что, учитывая оттенки нашей кожи, стало настоящим свидетельством нашей дружбы (и, что более важно, нашей способности находить общие аксессуары). Но, похоже, всё, что я говорила и делала, выходило за рамки поверхностного раздражения и проникало глубоко в её душу.