Книга Игры титанов: Вознесение на Небеса, страница 148 – Хейзел Райли

— Началось всё, когда Геракл сражался с кентаврами. Одних он перебил, другие спрятались в пещере Хирона. Геракл пошёл следом и, пытаясь добить их, попал стрелой Хирону в колено. Рана была страшная — стрела была отравлена. Хирон был бессмертен и умереть не мог, но и вылечиться — тоже. Так добрейший кентавр оказался обречён на бесконечную боль, из которой не видел выхода. Ему было так больно, что он возжелал смерти. Его выручил Прометей, ставший смертным из-за конфликта с Зевсом. Хирон отдал ему свою бессмертность. Зевс сжалился и, чтобы почтить Хирона и держать рядом, поместил его на небо — так родилось созвездие Стрельца.

Я молчу пару секунд, ещё под чарами этой истории.

— Значит, нужно держать твоего отца подальше от лошадей?

Хайдес разражается раскатистым смехом — тем самым, редким, который бывает только из-за меня:

— Это не Кронос-Титан, а его тёзка! Ты дурында, Хейвен, — подкалывает он и осыпает моё лицо чередой быстрых поцелуев.

Я хихикаю и позволяю ему всё это безобразие, упиваясь нежностью.

Он всё ещё зацеловывает меня, когда мой телефон пиликнет новым сообщением. Я пытаюсь подняться, но Хайдес запирает меня в объятиях и надувает губы:

— Нет.

— Это может быть Дионис, — напоминаю. — Он назначил нам встречу здесь и может прийти, а мы — голые.

Хайдес мгновенно отпускает и поднимается первым. Он уже подбирает с пола одежду, и я натягиваю свою за считанные секунды. Сообщение и правда от Диониса.

Иду.

Глава 25. ДЕНЬ, КОГДА…

Афину часто изображают в шлеме, со щитом и копьём — символами войны. Однако её связывают и с символами мудрости, как сова, ставшая её священным животным.

— Сколько звёзд на небе?

— Не знаю. Но я могла бы их сосчитать.

— На это ушла бы целая жизнь, и, может, ты всё равно не закончила бы.

— Неважно. Я сосчитаю их ради тебя и однажды скажу точное число.

В итоге Дионис приходит раньше. Хайдес ещё затягивает шнурки на кроссовках, а я кружу вокруг планет Солнечной системы. Дверь планетария с грохотом распахивается, возвещая его появление.

Сегодня на нём бордовый элегантный костюм, чёрные начищенные туфли.

— Добрый вечер, ребята. Как вы? — он опускается в кресло и закидывает ногу на ногу. — Как поживают мои братики?

Хайдес в мгновение оказывается прямо перед ним.

— Мы здесь не болтать пришли.

Дионис отмахивается.

— Минутку. — Он прижимает палец к губам, а глазами указывает куда-то в сторону.

Я напрягаю слух и замечаю не звук, а луч фонарика, мелькнувший за последними рядами кресел. Хмурюсь.

— Лиам, убери, блядь, этот фонарь, нас же спалят, — шипит чей-то голос в мёртвой тишине. Это Аполлон.

— Упс, — отвечает, догадываюсь, Лиам.

Фонарик остаётся включённым, раздражённые шёпоты множатся. Через несколько секунд на весь зал грохочет песня на максимальной громкости.

— Чёрт, простите, я случайно Spotify включил! — в панике восклицает Лиам.

Шум усиливается. Луч исчезает, музыка обрывается.

Дионис посмеивается, Хайдес выглядит так, будто вот-вот взорвётся.

— Я заметил, что они увязались за мной, пока шёл сюда, — сообщает он тихо. — Посмотрим, сколько им понадобится, чтобы понять, что мы их раскусили.

— Я же говорил, что это хреновая идея, — встревает голос Гермеса.

— Аполлон, хватит лапать свои лианы вместо волос, ты мне обзор перекрываешь, — ворчит Арес.

— Ребята, слишком тихо. По-моему, они нас подслушивают, а мы выставляемся полными дебилами, — шепчет Лиам.