Книга Игры титанов: Вознесение на Небеса, страница 26 – Хейзел Райли

Я хочу идти за ним, но Аполлон преграждает путь, спокойный и невозмутимый, и качает головой:

— Пусть. Хайдес выиграет, а Арес получит урок смирения.

За его спиной Арес и Хайдес скрываются в ангаре. Я успеваю заметить блеск мотоциклов. Сердце колотится всё быстрее.

— Арес безумен. Он обожает риск. Обожает разрушать. Как ты можешь позволять брату подвергаться такому?

Аполлону не нравится мой тон. Он сжимает челюсть и смотрит так серьёзно, что я чувствую себя ребёнком, которого вот-вот отругают.

— Я знаю брата. С ним ничего не случится. А если вдруг — и это крайне маловероятно — случится, Арес пожалеет, что не остался просто каплей в презервативе. Поняла, Хейвен?

В его голосе и злость, и желание успокоить. Это редкая сторона Аполлона — далёкая от застенчивого парня, который обычно избегает взглядов и говорит вполголоса. Я киваю. Его губы растягиваются в широкую улыбку, и на щеках проступают ямочки.

Остальные рассаживаются на траве — кто, сидя, кто стоя. Лиам развалился, как на пляже, а Зевс стоит прямо, как фонарь, с серьёзным и, возможно, обеспокоенным видом.

Хайдес и Арес занимают позиции у стартовой линии. Гермес стоит сбоку с флагом в руке. Он что-то уточняет у участников, показывает большой палец. Затем взмахивает тканью и резко опускает её вниз.

Рёв мотоциклов — чёрного Хайдеса и красного Ареса — разрывает воздух. Звук такой оглушительный, что я инстинктивно зажимаю уши и щурюсь.

Гермес подбегает ко мне и, заметив моё напряжение, проводит ладонью по затылку.

— Привыкнешь, Маленький Рай. Держись. — Потом садится рядом и обнимает меня.

Через пару секунд я чувствую, как он втягивает воздух носом. Поэтому опережаю его:

— Да. Мы переспали.

— Мог бы и не сомневаться, — замечает он, и у меня вырывается смешок.

Два мотоцикла несутся по трассе. Моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди, когда они слишком сильно наклоняются в крутых поворотах. Оба явно знают, что делают. Арес хорош. Но Хайдес — нереален. Даже не разбираясь в мотоциклах, я вижу, как его движения плавнее, как он ведёт без усилий. У Ареса же иногда сбивается ритм. Он не держит повороты так, как Хайдес. Поэтому преимущество очевидное — у него. Теперь я понимаю, о чём говорил Аполлон.

На ринге Хайдес грациозен и беспощаден. На трассе — то же самое. Он умеет превратить даже то, что мне никогда не было интересно, в зрелище, от которого захватывает дух. Настолько, что я вдруг хочу сама научиться водить мотоцикл, как он.

— Скажи честно: Хайдес хорош во всех видах спорта?

Гермеса трясёт от смеха.

— Он и не пробовал особо много. Но в любом, за что берётся, быстро становится мастером. — Небольшая пауза. — Кроме пинг-понга. Тут я его всегда уделываю.

Слева Посейдон пытается завести разговор с Аполлоном. Жаль, что они слишком разные по характеру. Лиам вставляет пару фраз, но я замечаю, что он дёрганный. Снова и снова бросает взгляды на Зевса, словно боится его.

— Ты что уставился? — раздражённо рявкает Зевс.

Лиам отшатывается.

— Н-ничего, господин Зевс, простите. — И тут же садится на землю за Гермесом, будто прячется за ним.

Ненормальный рёв с трассы заставляет меня резко обернуться — так, что хрустит шея. Арес прибавляет скорость. Слишком. Мотоцикл его не слушается, срывается в сторону. Я сразу понимаю, что у него на уме. Он всё ближе к Хайдесу, и, зная Ареса, он точно не сбросит газ.