Книга Малина для мага, или Сорванная любовь, страница 45 – Ольга Ярошинская

— У матери есть поклонник? — удивился Эйдан.

— Она вдова уже лет пятнадцать, — напомнила Хелия. — И очень интересная женщина. Лучше скажи, что было не так с мостом?

— Да, ты зачем его взорвал? — спросила Присцилла. — Грохот стоял на всю улицу! Говорят, у Аделины даже стекла вылетели от взрыва.

— Ты взорвал мост? — удивилась я. — Зачем?

Эйдан вздохнул, обвел тоскливым взглядом голубые стены гостиной и обреченно сказал:

— Он мне не понравился.

— А я так и знала! — обрадовалась Лилиан. — Вот и славно, что моста теперь нет. Левая горгулья была просто ужасной!

— А вот трость у вас просто шикарная, — сказал Эйдан. — Особенно сова.

Это выглядело как неловкая попытка свернуть с надоевшего ему моста, но Хелия вежливо подхватила новую тему для разговора:

— О, благодарю, — отозвалась она тут же. — Это подарок Джиневры. Она щедро одарила каждую из нас.

— Джини нас пожалела, — подхватила Присцилла. — Знаете, как бывает: собираются подружки и давай чесать языками. И если по молодости темы были куда обширнее…

— Не обширнее, а наоборот, — хихикнула Лилиан. — Мы говорили о мужчинах.

— А с годами этот интерес как-то сник, — покивала Хелия.

—  Потому что мужчины или утратили былую привлекательность, или… умерли, — хмыкнула Присцилла. — Так что постепенно мы скатились до обсуждения болячек. И, видимо, так достали Джиневру нытьем, что она вложила силу дома в наши вещи. У меня вот спицы.

Она показала вязание, и спицы вновь замелькали в ее руках, сильных, с длинными ровными пальцами.

— Раньше у Прис так ныли суставы — просто ужас! — с удовольствием напомнила Лилиан.

— Да-да, а нашу дорогую Лилиану время вовсе не пощадило, — покивала Присцилла. — Да что там говорить — горбатая была как верблюд!

— Не было у меня горба! — вспыхнула та, поерзав в кресле. — Возможно, некая сутулость…

— Если бы не волшебные стельки, то через пару лет тебя можно было бы ставить в пару к горгулье на взорванном мосту, — безжалостно сказала Присцилла.

— А я потихоньку глохла, — призналась Хелия, поглаживая серебряную сову. — Вечно все переспрашивала. Теперь же могу услышать, как шуршит мышь в кладовой. Соседского дома. В общем, в один прекрасный день Джиневре надоели наши жалобы, и привычные вещи обрели волшебную силу.

— Бабуля умела делать артефакты? — удивился Эйдан. — Она ведь даже не училась в академии.

— И сожалела об этом, — кивнула Хелия. — Но дар она получила уже после рождения твоего отца, так что, естественно, не могла бросить ребенка, а потом уже вроде как поздно... Хотя третья степень — очень прилично для одаренки.

— А у вас, Малин, какая степень? — с бесцеремонным любопытством спросила Лилиан.

Я замешкалась с ответом, не зная, стоит ли откровенничать, и вместо меня сказал Эйдан:

— Первая.

Он накрыл мою руку своею, и пальцы вздрогнули от прикосновения. Ласковое поглаживание было таким невинным, а мурашки рванули по коже, и сердце зачастило в груди. Я повернулась к Эйдану, встретила его серьезный взгляд, и все вокруг словно померкло. Даже болтовня дам доносилась как будто из-за стены.

— Истинная любовь…

— Сплетенный союз…

— Как же вам повезло…

Поначалу я думала лишь об обидах, после — о пяти потерянных годах, но ведь нам и правда повезло, дважды: встретить друг друга, обрести снова… Мы еще можем заполучить свое счастье, если только удастся перешагнуть прошлое, разделившее нас точно река, и пойти дальше.