Онлайн книга «Половина пути»
|
Вот прямо сейчас… ещё чуть-чуть… да что же ты такой истукан!.. Она хотела возмутиться и объяснить ему словами, но рот был слишком занят. Разорвать поцелуй — кощунство, да и как его разорвать, когда они, кажется, уже почти вросли друг в друга, а от каждого столкновения языками Ольшу насквозь пробивало молнией. Она беспорядочно трогала его плечи, зарывалась пальцами в мокрые кудри, царапала спину и бесстыдно, пошло выгибалась, лишь бы быть к нему ближе. Вода лилась сверху тёплым дождём, и хотя Брент держал крепко, Ольша всё-таки понемногу соскальзывала вниз. Вот она случайно въехала ему коленом куда-то в бок, а Брент перехватил её за талию и аккуратно поставил на пол. Сразу стало зябко, как будто отобрали любимую подушку. Но, право слово, если бы Ольша расстраивалась от каждой мелкой потери, давно бы уже утопилась в ближайшем пруду. И теперь она, лишь на мгновение растерявшись, взялась рукой за его член, с удовлетворением ощутив отклик. Провела вдоль ствола, вслушиваясь в хриплое дыхание мужчины. Взгляд глаза в глаза: даже полумрак душа не мог скрыть брентовых расширенных зрачков. Вода всё лилась и лилась, ольшины волосы свесились сосулями и прилипли к лицу, но ей даже не пришло в голову их поправить. Всё внимание было сосредоточено там, внизу, где под пальцами нежная кожа и вздутые вены, и он такой отзывчивый и чуткий, что каждое движение кажется полным смысла. Брент пробормотал что-то — кажется, не очень цензурное. — Ооольш… ну мы ведь не хотим… в летнем душе… Ольша игриво пожала плечами и сжала член чуть сильнее. Не хотим, говорите? Как не стыдно столь бессовестно лгать, вы порочите честь офицера! Доблестная разведка снабдила нас исчерпывающими данными по вопросу! А потом снова выдохнула тепло, хотя от разгорячённых тел и так, кажется, шёл пар. — Ольшшша… Может быть, он имел это в виду, как возражение. Но тогда ему следовало держать себя в руках и не делать голосом того, что он делал. Потому что когда мужчина смотрит на тебя вот так и говорит с хрипотцой, никак нельзя вдруг взять и благовоспитанно остановиться. А я ведь люблю тебя, с щемящей искренностью промолчала Ольша. Просто порадуйся, ладно? Она поцеловала его в плечо. Солоноватая кожа с привкусом колодезной воды и огненного заклинания. Обвела языком плоский сосок, член ощутимо дёрнулся в руке. Ольша осторожно сжала головку, а Брент вдруг положил на её ладонь свою, направляя и подсказывая. Поглаживающие ласки, а потом довольно резкие, с нажимом, движения вдоль… Ольша старалась следовать ненавязчивым указаниям, и Брент совсем скоро убрал свою руку, откинулся назад, подставляя лицо под воду. Она глянула на него снизу вверх из-под опущенных ресниц. А потом опустилась на колени и поцеловала. Брент хрипло выдохнул, но не возразил. И это было правильно, потому что зачем ему возражать? Ольша продолжала его трогать так, как показал, только теперь ещё и касалась губами, провела языком. Головка оказалась горячей — почему-то ртом она ощутила это куда ярче, чем ладонью. Но это было не важно, вообще всё было не важно, кроме того, что к хриплому дыханию примешался сдавленный стон. О чувствах нельзя было сказать вслух. Выйдет неудобно, глупо, и всё сразу станет сложно и неприятно, и Брент будет отводить глаза. Всё это не нужно, незачем. Сказать вслух нельзя, но ведь можно объяснить по-другому. Делиться теплом, ласкать его и трогать, целовать везде, да просто любить — не словами, а телом. Ловить чужое удовольствие, радоваться тому, как ему нравится, отражать и возвращать его заботу, упиваться откликом… |