Онлайн книга «Половина пути»
|
Как они избавлялись от панталон и штанов, Ольша не заметила, — была слишком занята другим, и такие детали уже не помещались в сознании. Кожа к коже, и она ведь дразнила его этим, но сама, кажется, не понимала, насколько это будет хорошо. Отзывчивая грудь ныла от каждого прикосновения. Ольша обвила руками его шею, влажно потёрлась лобком о его бедро… Брент выругался и оторвался от неё так, что Ольша всхлипнула и вскинулась в непонимании. Но он почти сразу вернулся с сумкой, торопливо закопался во внутренний карман, вытащил оттуда белый бумажный треугольник. Погасил, наконец, свет. Пока Брент разбирался с защитой, Ольша лениво ласкала свой сосок, а потом с готовностью раскинула ноги пошире. — Точно? — хрипло выдохнул Брент. Она прикусила губу и подалась навстречу. Он ласково провёл пальцами между складок, собирая смазку, — кажется, можно умереть от одного этого движения. Нежный поцелуй, твёрдое прикосновение внизу. Член неторопливо раздвигал тугие мышцы, тёплое дыхание на лице, лёгкое касание носов, тёмная жажда в его взгляде… Ольша зажмурилась. Глава 16 В темноте все ощущения становятся ярче и острее, они нарастают, заполняют собой всё нутро, накрывают с головой. Невозможно отвлечься от того, как распирает внизу, и это чувство было таким ошеломляющим, что оно, кажется, само никак не помещалось в Ольшу. Член входил медленно, и у неё была возможность понемногу осваиваться и привыкать. Он большой, но внутри всё уже распалённое, отзывчивое, скользкое, и немного дрожит в ответ на каждое движение. Напряжённо и нервно, но ещё не больно. Не было ни жгущей сухой рези, ни треска разрыва, ни горячего, едкого, мокрого ощущения льющейся крови. Пока было только жарко, и сам собой открывался рот. Она изо всех сил пыталась надышаться и наполниться воздухом, как будто это могло помочь впустить в себя больше. Он был довольно глубоко, но ещё не так, чтобы это было неприятно. Скользнул немного назад, даря короткое облегчение, медленно вошёл снова, и ещё раз, и ещё, и Ольша изо всех сил вцепилась в мужские плечи. — Милая? Мне остановиться? — П-продолжай. Ощущение наполненности — на грани с разрывающей болью. Тело сжималось в ответ на каждое движение, пытаясь вытолкнуть, сбежать, спастись, но от этого было только хуже. Можно уговорить себя потерпеть немного, но мучительное ожидание тянулось и тянулось, вдоль позвоночника холод, и оставалось от силы несколько мгновений до того, как кровь… Ольша распахнула глаза. В темноте массивная фигура над ней казалась огромной и совершенно чужой. Чёрно-серая тень, как все те тени, что живут в углах и ждут своего часа, чтобы превратиться в чудовищ. Огромные руки, которым ничего не стоит сдавить её шею и сжимать, сжимать, сжимать, пока когти не вспорют горло и не сомкнутся внутри трахеи. Неподъёмная тяжесть, могильная плита на груди, и не вдохнуть, не двинуться. Пустота вместо любимого лица, безразличная маска голема, чёрные провалы на месте глаз, и сколько ни кричи, он только искривит губы, ударит по лицу, хруст в шее, звёзды в глазах, металлический привкус во рту, и сила… Нет, нет! Это всё уже было, это ненастоящее, а сейчас другое, другое! И она зажмурилась и вытолкнула из себя едва слышное: — Брент… Брент, я… — Котёнок? — Я… я… Мысли путались, воздуха не хватало. Ольша и хотела бы объясниться, но не могла, только жалко скребла пальцами по постели и отчаянно пыталась удержаться на том гребне страха, где она ещё хотя бы частью себя отличала настоящее от кажущегося. |