Книга Половина пути, страница 25 – Юля Тихая

Скособоченная вывеска над бывшим ателье висела на одном гвозде, грозя рухнуть на прохожих, и Ольша вдруг почувствовала с этими поблёкшими буквами неожиданное родство.

Прогремела конка, едва не окатив девушку из лужи.

Когда-то довольно крупный город, сейчас Рушка — с закрытыми магазинами и заколоченными окнами — производила провинциальное впечатление, не хватало разве что мечущихся под ногами кур. Зато цены в местных лавках были вполне столичные. От идеи присмотреть новые ботинки — эти, взятые наугад, были Ольше велики, да к тому же просили каши, — пришлось отказаться: даже за ношеную обувь на рынке просили больше, чем у девушки было в кармане.

Зато башмачник на углу, поворчав, прибил подошву и щедро проклеил стык. Ещё Ольша купила большой отрез плотной ткани, чтобы нарезать из него новых портянок, толстые носки для ночёвок в домах и тёплый платок на голову. Даже здесь, в низине, уже пахло близкой зимой, а ящерные повозки часто открытые, и свистящий в ушах ветер быстро превратится в простуду.

Поглазела на посуду, иконки и пряничный развал, перебирая монетки в кармане и прижимая к себе мешок с покупками. Встряхнулась, сбрасывая с себя неуместную зависть ко всем тем, кто мог эти пряники не только понюхать. Доковыляла до аптеки, снова пересчитала деньги. Попросила полоскание и масло, которые прописала Тача, и в последний момент всё-таки решилась:

— Мне бы ещё что-нибудь для сна.

— Бессонница-с?

Ольша неловко пожала плечами.

— Кошмары.

Пожилой аптекарь с выдающейся бородой цокнул и покачал головой. Вся аптека кисловато пропахла порошками, а в шкафу за спиной хозяина были выставлены книги: фармакогнозика, фармакопея, справочник лекарственных названий и что-то иностранное.

— Милая барышня, — строго сказал аптекарь, — от кошмаров недурно помогают вечерние прогулки, гигиена сна и саше с лавандой под подушку, а лекарств-с они не требуют.

— Чтобы спать крепче, — настаивала Ольша. — Лучше бы без снов. Ничего не бывает?

Пожевав губу, аптекарь посоветовал ей всё-таки поменьше нервничать, но продал какую-то вонючую настойку, пять капель на ночь. Она обошлась Ольше в девятнадцать лёвок.

Ещё двенадцать Ольша отдала на воздушной почте за короткий лист тонкой бумаги, и это была самая сложная из всех трат.

Думай о будущем, велела себе Ольша. Это нужно уже сейчас.

И, забравшись на высокий стул перед почтамтской стойкой, написала:

Здравствуй, мама. Это Ольша. У меня всё в порядке, я уже в Марели и буду в Светлом Граде примерно через полтора месяца. Я надеялась остановиться у вас на какое-то время. Это возможно? Пожалуйста, напиши ответ в отделение Воложи №3079, на моё имя до востребования.

Она перечитала письмо несколько раз, потрясла им, чтобы просушить чернила, печатными буквами написала на самом краешке на обороте адресата. Затем свернула лист в трубочку чуть длиннее папиросы, аккуратно подклеила и бросила подписанное отправление в большой ящик рядом с кассой. Пройдёт немного времени, их разберут по шкатулкам, и бумага, подхваченная натянутыми линиями воздушной магии, полетит между отделениями почты.

Внутри было очень пусто.

В гостинице Ольша снова сражалась со схемой, после ужина проиграла Бренту в клабор, а перед сном, спрятавшись в умывальной, выпила капли, надеясь на этот раз провалиться в безмолвную пустоту до самого утра. А утром будет легче.