Книга Половина пути, страница 6 – Юля Тихая

И почти сразу заметил Ольшу: она как раз хлопнула дверью местной лавки с тряпками.

Ну, понятно, девочка отправилась тратить денежки.

Окна лавки не были закрыты ставнями. В сумерках они казались жёлтыми прямоугольниками, и такие же следы, только длиннее, бросали на снег. Внутри мелькали тёмные силуэты, но подробностей разглядеть было нельзя.

Девчонка, конечно, здорово странная. С ней определённо не всё было в порядке, потому что люди, у которых всё в порядке, не сидят в углу с мёртвым лицом и не вздрагивают как в припадке от случайного вопроса. Ольша обнимала себя руками, странно раскачивалась и крупно дрожала всем телом, на вопросы отвечала с опозданием, да и внешне не светилась благополучием. Несколько раз она выдыхала согретый силой воздух, явно по привычке, а потом одёргивала себя и сама на себя злилась.

Ещё Ольша была болезненно худая, полудохлая, и с криво отрезанными тёмными волосами казалась скорее мальчишкой-подростком. Неудивительно, что в Сером Доме было не слишком много желающих её нанять.

Но девятый уровень. Но три года Стовергской школы. И она не выглядела ни опасной, ни в прямом смысле слова больной.

Да и много ли сейчас на дорогах людей, у которых всё в порядке?

Она огневичка, это значит — она служила. Кто знает, чем это для неё закончилось: триумфальным маршем в Кальпетине, тяжёлым ранением или и вовсе застенками. Здесь и сейчас Брент вдруг ощутил себя очень счастливым, обласканным благосклонной судьбой.

Может быть, стоило нанять эту Ольшу хотя бы для того, чтобы дать ей денег. Потому что просто так она бы, конечно, не взяла. Она и хлеб не взяла, упрямая дура.

Дверь лавки снова хлопнула. В руках Ольши появился холщовый мешок на длинной верёвке, довольно объёмный на вид. По улице девчонка шла сгорбившись, прижав к животу мешок, зябко кутаясь в куртку и отгревая себя силой. При всём при этом у неё как-то получалось шагать быстро, и уж определённо она знала, куда идёт, и это был не Серый Дом и не казармы при нём. Наверное, устроилась у какой-нибудь сердобольной местной старушки.

Брент впечатал бычок в столбик забора, как следует растёр и ушёл в тепло.

❖❖❖

За целый свободный день Брент успел трижды обойти Кречет, полюбовавшись на его неубедительные красоты, попариться в баньке, перекинуться с мужиками в Сером Доме в карты, проиграть пакетик табака и выиграть начатую пачку заводских сигарет, чуть-чуть выпить и окончательно разлениться.

Что делала Ольша, Брент не знал и не особенно хотел знать. Но в назначенный день она явилась вовремя, всё такая же мелкая и бледная. На каждом шаге полупустой мешок бил её по спине.

Во дворе Серого Дома собирались военные: негромко и экономно, но довольно расслабленно. Шумела вода, стучали ложки, плескался табачный дым.

— Отправляемся с ними, — Брент мотнул головой. — Вон там лысый дядька с шрамом на пол-лица, видишь? Это старший Горлем.

Ольша кивнула, выдохнула облачко гретого силой воздуха, обняла себя руками, да так и застыла.

Горлема Брент знал ещё со времён Стены. Уже тогда тот был старшим роты, — одним из лучших старших, кого видел Брент, во многом потому он и не пошёл по званиям дальше. Своим Горлем не давал спуску, но и собачился за них с тем же снабжением так, что потом огребал за это. Голодный солдат, говорил Горлем, плохо работает. А замёрзший и промокший стихийник и вовсе ни на что не годится.