Книга По регламенту – враги, страница 19 – Майя Фабер

— Они глушат все сети. Поэтому и переводов не будет. Мы не можем доверять ни одному слову.

— Значит, ни с кем не говорим, — прошептала я. — Ни к кому не приближаемся.

Мы свернули за угол. Потом за другой. Город стал текучим, расплывчатым. Все — как во сне. Как будто мы проваливались в реальность, которая нам не принадлежала.

И вдруг — оазис.

Небольшой сад, встроенный в арку между торговыми центрами. Под прозрачным куполом росли настоящие деревья, журчал искусственный ручей, стояли скамейки странной органической формы. Здесь не было людей — только шелест листьев под вентиляторами и слабый запах зелени.

Мы укрылись за массивным кустом с глянцевыми листьями, присев у основания абстрактной скульптуры. Со стороны мы выглядели просто как уставшие прохожие.

— Здесь пока безопасно, — Кел говорил тихо, его глаза постоянно сканировали входы. — Переждем. Я не уверен, что была погоня, но кто-то точно проверит, удалось покушение или нет. И тогда захочет найти нас.

Я обхватила колени дрожащими руками. За стеклянным куполом кипел чужой город, но здесь, среди этой искусственной природы, было почти тихо. Почти спокойно.

Кел сидел рядом, не касаясь меня, но его присутствие ощущалось каждой клеткой моего тела. Его плечи были напряжены, пальцы время от времени непроизвольно сжимались в кулаки.

— Мы выберемся, — он произнес это не как надежду, а как факт.

Я кивнула, слишком уставшая для слов. Он не пытался обнять меня, не говорил пустых утешений. Просто был рядом.

И в этот момент этого было достаточно.

Мы замерли на краю подземного перехода, не решаясь сделать следующий шаг. Город вокруг нас превратился в чужую территорию — непонятную, лишенную привычных ориентиров. Сеть молчала, чипы выдавали бессмысленные обрывки фраз, а слова случайных прохожих звучали как закодированные послания. Каждый взгляд, каждый жест могли быть ловушкой.

Дождь начался внезапно — холодные, тяжелые капли, которые сначала робко постукивали по асфальту, через минуту уже обрушились сплошной стеной. Вода стекала по стенам зданий, превращаясь в серебристые ручьи, барабанила по металлическим навесам, забивала уши монотонным шумом. Город под дождем стал еще более чужим, еще более опасным.

Кел первым заметил вход в метро — неприметную арку, частично скрытую рекламным щитом и строительной сеткой. Казалось, это место специально избегали: плитка вокруг входа была покрыта слоем пыли, а сама сетка порвана в нескольких местах.

— Сюда, — его голос едва пробивался сквозь шум дождя.

Мы пробрались сквозь влажные пластиковые полосы, спустились по скользким ступеням, покрытым слоем городской грязи. Неоновый свет с улицы преломлялся в каплях воды, создавая призрачное свечение на стенах перехода.

Старая станция встретила нас полумраком. Тусклые лампы под потолком мигали, словно боролись за жизнь, выхватывая из темноты фрагменты пространства: потрескавшуюся плитку, ржавые поручни, пустые лавки. В дальнем конце платформы сидели несколько фигур — сгорбленные, безликие, будто вросли в это подземелье. Ждали ли они поезда, прятались от дождя или просто не имели сил подняться на поверхность — было невозможно понять.

Я шла за Келом, стараясь не поскользнуться на мокром кафеле. Вода просочилась сквозь тонкую подошву моих ботинок, холодные струйки бежали по спине под промокшей одеждой. Платье прилипло к телу, как вторая кожа — холодная, неудобная, чужая. Волосы мокрыми прядями прилипли к щекам и шее, пальцы дрожали от холода.