Книга Лорд зверей, страница 103 – Джульетт Кросс

Нет. Она не должна умереть. Я не позволю.

Селестос всё ещё держал меня за талию, позволяя нашим телам падать в эту водяную пасть, открытую тёмной магией. Моё плечо стало уплывать в сторону — тогда он перехватил меня за руку, и мы уходили дальше — во мрак.

Я прижала лоб к её крошечному лбу: Только не умирай, Саралин.

Потом убрала ладонь с её носа и губ, рванула вниз — когтями — и рассекла Селестосу щёку. Из горла у него пошёл булькающий вопль, он отпустил мою руку.

Этого мига хватило. Я — силой скалд-фейри — врезала ему стопой в голову и оттолкнулась, рванула вверх, работая перепончатой ступнёй и черпая воду свободной перепончатой ладонью. Лёгкие сжались, подводили; младенец был неподвижен, беззвучен — а я стрелой летела к поверхности, выжимая из себя всё.

Не умирай, Саралин, родная. Пожалуйста, маленькая любовь, не умирай.

Я плыла быстрее, чем когда-либо. Серый свет леса всё ближе. Кто-то перегнулся через край и тянулся в чёрную воду в отчаянии. Глухие крики; один голос я узнала наверняка — Редвир. Две крепкие руки, знакомые до боли, потянулись вниз. Он выдернул меня ещё до того, как я прорвала гладь, и уложил поперёк своих колен.

— Саралин, — прохрипела я, захлёбываясь.

Тельце у неё было синеватым, губы — лиловыми.

— Прошу, — всхлипывала я, когда Безалиэль выхватил её из моих дрожащих рук.

Он мигом завернул её в мой плащ — плащ уже был у него — и прошептал:

— Держись, девочка моя.

И рванул с места. За ним — Хаслек и Лейфкин, каждый с ребёнком на руках. Бром прижал к груди Бес и ещё одного — и помчался следом.

Редвир прижал меня к себе — я была голая, дрожала от ледяной глубины и смертельного провала. Я обхватила его за шею, уткнулась лицом под его челюсть, а он поднял меня и сорвался в бег с поляны. Я слышала только удары сапог зверо-фейри, хруст снега — и как быстро стучит сердце моего мужчины, пока он несёт меня к клану.

Глава 28. РЕДВИР

— Всё ещё спит?

Безалиэль вошёл в мой шатёр; я даже не обернулся — весь был прикован к Джессамин. Она заснула после лечебного отвара Шеары. Волк лежал сбоку — точь-в-точь как в тот день, когда он привёл её в мой охотничий лагерь.

Когда мы вернулись, её колотило так, что зуб на зуб не попадал; кожа — белее снега, губы синие, как у Саралин. Даже под шкурами, в жарко натопленном шатре, дрожь не отпускала, взгляд мутнел — словно она балансировала на краю смерти. Лишь когда Шеара примчалась с настоем, что приготовила Лорелин, озноб отступил, и она провалилась в сон.

Лорелин бросилась к Саралин — помочь; новостей у меня всё ещё не было.

Услышав голос Безалиэля, я вскочил и повернулся к нему — готовый к худшему. Но блеск влаги в глазах и улыбка сказали то, чего я жаждал услышать.

— Она выкарабкалась.

Мы сошлись посередине и обнялись, как братья. Он хлопнул меня по спине, я ответил тем же.

— Слава богам, — выдохнул Безалиэль. — Благодаря твоей женщине. — Он отстранился и посмотрел прямо в глаза — взгляд острый и до боли открытый. — Если бы не Джессамин, моя девочка умерла бы. Ледяная вода замедлила кровь и сердце, даже потребность в воздухе. — Он распахнул глаза от изумления. — Лорелин сказала: такое иногда спасает тех, кто иначе бы утонул.

— Викс милостив, — я сжал его за загривок. — Нам повезло.

— И впрямь.

Он тяжело выдохнул, выпустил меня и посмотрел на Джессамин; лоб у него стянула тревога.