Книга Мой Неидеальный прынц, страница 35 – Наталья Тудаль

— Льера, кузнец жалуется, что вы потребовали сделать… «полку для книг с закругленными углами, чтобы не пылилось». Он говорит, он подковы делает, а не мебель для будуаров.

— Скажите кузнецу, — не отрываясь от изучения счета за овес, ответила я, — что будуар — это там, где он со своей женой проводит время. А я просто хочу, чтобы мои книги не покрывались слоем грязи. И чтобы углы не ранили невинных служанок. Это гуманно. И практично.

Орик хмыкнул, делая пометку в своем блокноте. Я подозревала, что он специально приносил мне самые дурацкие жалобы, чтобы позабавиться.

Капитан Марк продолжал относиться ко мне как к досадной помехе. Его отчеты были шедеврами лаконичности и саботажа.

— Все спокойно, льера.

— Капитан, мне доложили, что двое из ваших солдат вчера подрались в таверне и разнесли полкабака.

— Улажено, льера.

— Как именно «улажено»? Они возместят ущерб?

— Они уже возместили. Физически. Владелец кабака теперь их боится. Спокойствие восстановлено.

Я смотрела на его каменное лицо и понимала, что имею дело с высшим пилотажем армейской логики, где насилие — универсальный растворитель всех проблем.

— Отлично, — сказала я сладким голоском. — Тогда вычтите стоимость разбитой мебели и выпитого вина из их жалования. И передайте владельцу таверны, что в следующий раз, когда его будут «улаживать», пусть придет ко мне. Я улажу его проблемы с помощью денег, а ваших солдат — с помощью гауптвахты. Понятно?

Марк покраснел, пробормотал «понятно» и удалился, впервые за все время выглядев не уверенным в себе.

Мой главный триумф случился на кухне. Бронислава, наша повариха, свято верила, что любое блюдо можно улучшить, добавив туда еще сала, лука и туманных угроз в адрес того, кто останется недоволен.

Как-то раз я зашла на кухню и застала ее за приготовлением некоего варева, от запаха которого у меня слезились глаза.

— Это что? — спросила я, стараясь дышать ртом.

— Суп! — с гордостью ответила Бронислава, помешивая котел, в котором что-то булькало и пузырилось угрожающего болотного цвета.

— Из… чего?

— Из всего! — был исчерпывающий ответ.

Я не выдержала. Учительский инстинкт взял верх.

— Бронислава, — сказала я, снимая с гвоздя запасной фартук. — Сегодня я проведу мастер-класс. Называется «Как приготовить съедобную пищу, не вызывая массовых отравлений».

Повариха смотрела на меня, как на одержимую, пока я резала лук ровными ломтиками, а не рубила в кашу, и жарила его до золотистого, а не до угольно-черного цвета. Пока я объясняла, что такое «пряности» и что они предназначены для улучшения вкуса, а не для маскировки запаха протухшего мяса.

К концу дня на кухне стоял божественный аромат настоящего, наваристого бульона с травами. Слуги, столпившиеся у дверей, смотрели на меня с благоговением, как на шамана, вызвавшего духа вкусной еды.

Бронислава, попробовав ложку моего супа, расплакалась.

— Да я всю жизнь готовила помои! — рыдала она. — Льера, научите!

Так я стала неофициальным шеф-поваром замка. По вечерам, закончив с отчетами, я спускалась на кухню и учила Брониславу азам кулинарии. Мы ввели новое меню. Появились тушеные овощи, запеченное мясо под соусом, и даже некое подобие десерта — творожные лепешки с медом.

Однажды ко мне зашел Орик, привлеченный новыми запахами.

— Льера, — сказал он, с наслаждением вдыхая аромат жареного с луком мяса. — Вы совершили чудо. Я не помню, чтобы в этом замке так пахло… жизнью. И голодные бунты, кажется, отменяются.