Книга Мой сосед — вампир, страница 26 – Дженна Левин

Он замер, будто только что понял, как это прозвучало.

— В ванную, — добавил он поспешно. — Чтобы выключить воду.

Он слегка склонил голову в неловком подобии поклона. Моё лицо, наверное, уже светилось, как маяк.

— Простите меня, мисс Гринберг. Этого больше не повторится.

Он аккуратно обошёл меня, явно стараясь не задеть даже краешком тела. Позади меня щёлкнула дверь ванной — и сразу раздался грохот, словно всё содержимое аптечки разом полетело на кафель.

— Вы в порядке? — крикнула я, встревоженная. Неужели он так смутился, что упал?

— Да! Всё прекрасно! — отозвался Фредерик с каким-то сдавленным голосом. Потом я услышала тихую, но весьма выразительную цепочку ругательств.

Я была так смущена, что почти не помнила, как дошла до спальни. Но как только оказалась внутри, с грохотом захлопнула дверь и рухнула лицом вниз на кровать, моментально забыв про сон. Сердце колотилось так яростно, что казалось — вот-вот проломит рёбра. Я пыталась убедить себя, что всё дело лишь в чудовищной неловкости произошедшего. Но в глубине души знала — это только часть причины. Я не хотела думать о том, как потрясающе Фредерик выглядел без рубашки. Эта дорожка мысли точно не приведёт ни к чему хорошему. При всех остальных проблемах в моей жизни последнее, чем стоило бы заниматься, — это предаваться похотливым фантазиям о мужчине, который не просто красив, а недосягаем для меня, да ещё и является моим соседом по квартире. С усилием заставив себя отвлечься, я переключилась на завтрашние планы — нужно было забрать свои холсты из кладовки Сэма. А ещё — что-то сделать с волосами, которые всё ещё были в ужасном состоянии.

Я взяла со стола портновские ножницы. Они оказались ещё тупее, чем я помнила. Но если я окончательно испорчу причёску, то хотя бы перестану думать о недавней сцене с соседом. Я начала стричь… ну и в итоге стало чуть-чуть лучше. Если прищуриться. По крайней мере, теперь кончики были ровными.

Выключив свет, я забралась в кровать, содрогаясь от того, с какой пугающей надёжностью мне удавалось портить свою жизнь — даже когда всё остальное шло не по плану.

Глава 5

Запись в дневнике мистера Фредерика Дж. Фицвильяма, 20 октября

Дорогой дневник,

О, боги.

Разве человек может умереть от стыда?

Сижу за своим столом в два часа ночи и отчаянно пытаюсь напомнить себе, что мисс Гринберг — леди. Леди, чья красота куда превосходит ту, что я заметил при нашей первой встрече. Леди с изящными формами, россыпью очаровательных веснушек на переносице и губами, которые теперь будут преследовать меня в снах… но всё же — леди.

Похоже, об этом стоит напомнить и одной предательской части моего тела — той, что не отзывалась на женщину уже больше ста лет.

Мои мысли идут по опасной тропе, и я не знаю, как с неё свернуть. До того как я увидел мисс Гринберг почти раздетой сегодня вечером, я не желал от неё ничего, кроме как узнать о современном мире, наблюдая с почтительного расстояния. Ещё вчера мне и в голову не приходило, что я могу хотеть от неё чего-то большего.

А теперь…

Клянусь Богом, я — худший, грязнейший негодяй.

Я не знаю, живы ли родители мисс Гринберг. Нужно выяснить — и, если да, извиниться перед ними за то, что поставил их дочь в столь неловкое положение. Разумеется, я обязан извиниться и перед самой мисс Гринберг. Желательно с подарком, который должным образом выразит моё раскаяние. Поговорю с Реджинальдом — он, в конце концов, давно привык приносить дамам извинения.