Книга Мой сосед — вампир, страница 36 – Дженна Левин

Фредерик утверждал, что ему нравятся мои маленькие рисунки, и его комплименты — всегда с чопорной учтивостью, но при этом звучащие совершенно искренне — каждый раз вызывали у меня странное, тёплое ёканье где-то в груди.

Когда я подняла альбом, то заметила его короткий ответ:

Дорогая Кэсси,

Да, я могу вынести мусор. Это совершенно несложно, и тебе не стоит беспокоиться о том, чтобы «возмещать» это мне.

Кроме того, рисунок очень милый (все твои рисунки очень милые, да и вообще ты сама очень милая), но это должен быть я? Уверен, я никогда так не улыбаюсь.

Искренне твой,

FJF

Он добавил к записке свой рисунок — человечка-палочку с преувеличенно нахмуренным ртом почти размером с голову. Я не смогла сдержать смех.

Рисунок был таким глупым.

А Фредерик казался последним человеком, способным на такую глупость.

По крайней мере, я так думала.

И ещё — подпись: Твой, FJF.

Твой.

Это было ново.

Я запретила себе размышлять, что это могло значить, но всё равно не смогла сдержать улыбку, поднимая альбом.

Я всё ещё улыбалась, открывая холодильник, чтобы взять яблоко перед выходом в библиотеку. Но когда увидела, что внутри, моё лицо застыло. Всё тело оцепенело.

Время словно остановилось.

Я стояла так, наверное, несколько минут, тупо глядя на содержимое холодильника, пока, наконец, не начала кричать.

Альбом выскользнул из рук и упал на пол. Я продолжала смотреть внутрь, ум отказывался понимать, что я вижу.

Там было не меньше тридцати пакетов с кровью, аккуратно разложенных рядами рядом с миской кумкватов, недопитым пакетом апельсинового сока и коробкой плавленого сыра. На каждом пакете были указаны группа крови и дата, а также штрих-код — точно такой, как я помнила по визитам в центр донорства.

Резкий металлический запах крови витал в воздухе, почти вызывая тошноту.

В отличие от того, что я видела в центрах переливания, не все пакеты были запечатаны. Некоторые были почти пусты, с двумя маленькими проколами в верхней части. Из одного сочилась кровь, оставляя липкое красное пятно на средней полке.

Этого всего не было здесь утром.

Почему оно появилось теперь?

Я всё ещё стояла перед открытым холодильником, ошеломлённая и с кружившейся от запаха головой, когда входная дверь квартиры открылась. Издалека донеслись тяжёлые шаги Фредерика.

— Фредерик, — позвала я, голос дрожал. — Что… что всё это здесь делает?

Что-то тяжёлое грохнулось на пол. Затем он издал сдавленный, задыхающийся звук.

— О, чёрт.

Я посмотрела на него, всё ещё сжимая ручку холодильника. Глаза Фредерика стали размером с блюдца, руки вцепились в волосы. У его ног лежала большая коробка, обёрнутая в ярко-розовую бумагу с бледно-розовой лентой.

— Пожалуйста… я могу объяснить. Только… не впадай в истерику.

Я уставилась на него.

— Я и не собиралась, пока ты это не сказал.

Он закрыл лицо руками.

— Ты… не должна была это увидеть. Ты сказала, что тебя не будет вечером. Я…

— Фредерик?

— Всё должно было пойти совсем не так.

Я ждала, что он продолжит — объяснит, почему в холодильнике, рядом с моим завтраком, лежат пакеты с кровью. Но он просто стоял, разинув рот, как рыба на берегу.

Я закрыла глаза и захлопнула дверцу.

Медленно досчитала до десяти, глубоко дыша через нос, чтобы успокоиться.

— Фредерик… — начала я.

— Фредди, скажи, у тебя есть хоть капля нулевой отрицательной? Я умираю от голода, — громкий мужской голос донёсся из прихожей. Его слова прозвучали настолько невпопад, что я напрочь забыла, что собиралась сказать.