Книга Верхняя земля для дроу, страница 28 – Людмила Вовченко

И — да, — пусть слышит ещё кто-то, там, в глубине храмового кристалла, кто однажды сказал: «Когда душа иная засветится…»

Я ещё не знала, к чему поведёт нас эта фраза. Но знала точно: мы больше не стоим на месте.

Дом мурлыкнул. Два солнца накрыли нас своим двойным светом. А ветер — принёс запах грядущего дождя. Хорошего, тёплого, первого дождя на нашей земле.

Глава 5.

«Дорога вниз и слова, которые греют кристаллы»

Утро было прозрачным, как стекло воды у нашего озера. Сиреневое солнце уже поднялось и грело плечи, голубое медленно выползало из-за леса, приклеивая к траве лёгкие блёстки росы. Дом Даг провёл по перилам тёплой вибрацией — мол, «идите, я подежурю». Феникс сложил крылья на коньке крыши, сфинкс дежурно проворчал, что «периметр вылизан», феликус потребовал список гостинцев из Подземья («сыр, булочки и сплетни»).

Мы шли к Верхним воротам впятером: я, Риан, Каэль, Ардан и Иллена. На плечах — плащи, в портальном рюкзаке — садовые кристаллы на подзарядку, зеркальные пластинки Мирэллы, несколько свёрнутых пергаментов — черновики наших «контрактов», написанные моим почерком и аккуратно переписанные Илленой.

— Не отступаем и не наказываем себя за страх, — озвучила я вслух свой новый внутренний закон. — Бояться — нормально. Отступать — нет.

Риан коротко кивнул; Ардан улыбнулся так, будто держит в ладони горячий камень; Каэль сосредоточенно поправил ремни рюкзака. Под аркой ворот воздух стал прохладным; в носу защипало — это камень Подземья узнаёт своих.

В храм вошли вчетвером (Ардан остался у входа, как страж). Они — жрицы — двигались, как всегда, медленно, будто в воде. Центральный кристалл сиял молочным светом, и от него тянулся сладкий запах озона и трав. Тот самый взгляд — слишком пристальный — снова нашёл меня. Не та ли жрица, что в прошлый раз задержала глаза? Та. Её имя я услышала, когда она окликнула другую:

— Эйлин, подай книгу записей.

Эйлин. Запомнила.

Мы положили кристаллы на чёрный диск. Жрицы наполняли их размерно, ладонями, и в этот раз свет заходил глубже, оставляя в каждом камне ровное сердцебиение.

— Освящение ограды Верхней земли, — спокойно сказала я. — Дом живой, из Дага. Нам нужно, чтобы дорога к нему стала тропой, а не ловушкой.

— Слова верные, — Эйлин чуть наклонила голову. — Скажи вслух, кому эта тропа.

— Тем, кто умеет дышать, — ответила я. — И тем, кто учится.

Она положила ладонь мне на лоб. Кожа обожглась холодком — как если приложить к виску гладкий камень.

— Дорога помнит имя того, кто её зовёт, — произнесла жрица. — Назови свой дом.

— Дом Ланы, — сказала я. — Дом, где «мы» громче «я». Дом, где «нет» не страшнее «да».

Кристалл в центре на миг вспыхнул ярче. Жрицы обменялись быстрым взглядом. В руке Эйлин блеснула тонкая игла из «немолчащего» серебра; она чиркнула ей по моему кулону, и на поверхности легла невидимая глазу метка — крохотная дуга, как улыбка.

— Это не печать подчинения, — предупредила она. — Это узор привязки: тропа будет слышать тебя дальше, чем обычно слышат наверху.

— А пророчество? — спросила я слишком прямо, хотя обещала себе не вываливать всё сразу. — Оно здесь. Я чувствую. И вы — чувствуете.

Жрица улыбнулась так, как улыбаются те, кто знает больше, чем может сказать.

— Слова любят время, — произнесла она. — Сегодня — дорога. Завтра — имя. Потом — огонь. Придёшь — услышишь.