Книга Метка Вечных, страница 69 – Валентина Зайцева

— У всех есть эти метки. — Он оттянул ворот футболки от шеи, чтобы я могла увидеть символы и узоры, нанесённые на его кожу красными чернилами.

— Ладно, мне нужно больше информации. Для чего нужна метка? — спросила я, закатывая глаза.

— Метки — это сила. Чем больше меток, тем сильнее человек. Вот это, — он ткнул пальцем в своё лицо, — называется душевной меткой. Она есть у всех. Хотя бы одна. Не имеет значения. Если ты особенно крут, то закрываешь её маской.

— Чем больше у тебя душевных меток, — я замялась над словами, не веря в то, что говорю. Это звучало так глупо в моей голове, а произнесённое вслух становилось ещё хуже, — тем больше маска, чтобы их закрыть?

— Неплохо, красотка! — сказал Элвин с улыбкой. — А говорят, что красивые — тупые.

— Заткнись.

— Не-а. Не думаю, — ответил Элвин с той же нахальной улыбкой. — Так что, если видишь кого-то в маске, значит, это кто-то важный. Таких, как мы, без масок, называют слугами.

— Но зачем закрывать душевные метки? — спросила я.

Элвин на мгновение задумался, пытаясь придумать, как это объяснить.

— По паре причин. Во-первых, именно так нас можно по-настоящему убить. Сотри их — и мы снова станем такими же, как люди. Во-вторых... — Элвин замялся, подбирая слова. — Во-вторых, это как увидеть чью-то душу. Потому они так и называются. Если бы ты умела их читать, ты бы узнала о человеке всё, что тебе нужно знать.

— А разные цвета для чего? — спросила я.

— Для разных домов. Всего шесть домов. Синий, чёрный, фиолетовый, белый, зелёный и красный, как у меня. Просто обозначает, откуда идёт твоя сила и как она проявляется. У всех нас есть склонности к разным вещам, — ответил Элвин, как будто это была сущая ерунда.

Ну конечно, почему бы и нет? Белый принадлежал жрецам, которые на самом деле были вампирами, а красный, насколько я могла судить, делал из тебя законченного мудака. Я решила не озвучивать эту последнюю мысль.

— Ты можешь их читать?

— Не-а. Никто не может. — Элвин пожал плечами. — Но помимо того, что это своего рода броня, это ещё и традиция. Тут куча дурацких традиций. Привыкнешь. Но люди здесь скорее разденутся догола, чем снимут маски. Поверь мне. Люди обожают раздеваться здесь, — сказал он многозначительно и ухмыльнулся с внезапным подтекстом.

— Это вообще, что значит? — Я поморщилась и отступила на шаг дальше от него, отчего он снова рассмеялся.

— Это значит, что здесь никто никогда не может заболеть или умереть. Что никто не может забеременеть. Что люди здесь не стареют, практически бессмертны и очень сильно скучают. Может, это потому, что я из Дома Пламени, но мы проводим много времени, развлекая друг друга, если ты понимаешь, о чём я.

Я попыталась не скривиться, но не удержалась и покачала головой.

— То есть вы все извращенцы.

— Ага, — сказал он с улыбкой. — Ага, мы извращенцы.

— Это не комплимент.

— Я знаю.

Я закрыла глаза рукой и вздохнула. Этот человек был невозможен. Но я вела с ним здоровую, человеческую беседу, и что-то в этом меня разоружало. Благодаря этому я не так боялась теней, которые сгущались вокруг нас, пока мы шли.

Свечи всё ещё делали это место жутким — зажигались, только тогда, когда мы были рядом — и коридор, хоть и казался менее чужим, чем в первый раз, когда я его увидела, был не менее тревожным.

— Красный — это Дом Пламени? А как называются остальные цвета?