Книга Исключительное право Адель Фабер, страница 108 – Юлия Арниева

А вечер тем временем продолжался, и я познакомилась еще с множеством людей: владельцами конюшен из разных провинций, организаторами скачек, даже представителями покупателей из других стран. Каждый разговор был потенциальной возможностью для развития дела, каждое знакомство — дверью в новые перспективы.

К концу приема я чувствовала приятную усталость и удовлетворение. День действительно стал поворотным — не только для конюшен Фабер, но и для моего положения в обществе. Я была больше не скандальной разведенкой, а успешной деловой женщиной, чье мнение ценили и с которой считались.

— Ты только посмотри на мадам Оливию, — зашептала свекровь, не отходившая от меня ни на шаг и словно коршун защищавшая от излишне настырных кавалеров.

Я обернулась в сторону, куда указывала мадам Мелва, и мое сердце пропустило удар.

Возле группы гостей, непринужденно беседуя с графом Уокером и двумя другими влиятельными аристократами, стоял высокий мужчина в безупречном темном фраке. Четыре года не изменили его так сильно, чтобы я не узнала эти черты лица, эту фигуру. Томас Барнс, тот самый раненый незнакомец, которого мы с Мартой выходили в первые дни жизни в поместье.

Он держался с естественной уверенностью, которая была присуща людям его круга — прямая спина, движения размеренные, в разговоре участвовал наравне с собеседниками. Никто из окружающих не выказывал ни малейшего удивления его присутствию, словно он был завсегдатаем подобных приемов.

Но вот наши взгляды встретились, и он едва заметно кивнул, настолько незначительно, что никто из его спутников этого не заметил. А в его глазах я прочитала признание и… благодарность?

Затем он снова повернулся к своим собеседникам, продолжая беседу, словно ничего не произошло.

Я же стояла, не в силах пошевелиться, чувствуя, как в голове роятся вопросы. Томас здесь, на аристократическом приеме, среди высшего общества столицы, и ведет себя как равный среди равных. Кто он на самом деле? И почему четыре года назад скрывался?

— Мадам Мелва, — начала я как можно небрежнее, когда мы остались одни у окна, — а кто тот джентльмен у колонны? Он беседует с графом Уокером. Лицо кажется знакомым, но никак не могу вспомнить.

Мадам Мелва проследила мой взгляд и едва заметно приподняла бровь. Затем она наклонилась ко мне, понизив голос до заговорщического шепота:

— Это принц Александр, — произнесла она. — Младший брат его величества, сын покойного короля от второй супруги.

Принц. Принц крови! Тот самый раненый мужчина, которого мы выхаживали четыре года назад в полуразрушенном поместье, оказался членом королевской семьи.

— Но… — я с трудом подбирала слова, — я думала, у короля нет братьев.

— Официально так и есть, — мадам Мелва отпила глоток шампанского, не сводя глаз с принца. — История довольно мрачная, дорогая моя. Александр родился, когда его величество уже правил несколько лет. Представь себе — законный принц крови, потенциальный наследник престола, если с нынешним королем что-то случится…

Я кивнула, начиная понимать суть проблемы.

— В детстве на него несколько раз покушались, — продолжала мадам Мелва, внимательно следя за тем, чтобы нас никто не слышал. — Говорили о несчастных случаях, но все понимали истинную причину. Поговаривают, не без участия сторонников нынешнего короля, хотя это, конечно, никто не осмелится произнести вслух.