Книга Исключительное право Адель Фабер, страница 203 – Юлия Арниева

Мистер Бакстер слушал этот монолог с нескрываемым интересом.

— Весьма поучительная история, — заметил он, когда мадам Мелва замолчала. — В таком случае я с благодарностью принимаю ваше приглашение. Мне действительно необходимо быть поближе к делам Кэтрин. И, признаться, перспектива провести несколько недель в вашей компании, мадам, кажется мне чрезвычайно… познавательной.

В его голосе звучала такая откровенная ирония, что я едва сдержала улыбку. Мадам Мелва бросила на него испепеляющий взгляд, но промолчала.

Я же вдруг поняла, что не могу ему отказать. Во-первых, он был дедушкой моей подруги. А во-вторых, я с ужасом и одновременно с некоторым злорадством поняла, что, пока мадам Мелва будет занята словесными баталиями с мистером Бакстером, она, возможно, наконец-то оставит меня в покое.

Так что поездка в Ринкорд обещала быть не просто интересной. Она обещала быть незабываемой.

И мои ожидания оправдались. Не успели мы отъехать от Грейтауна, как в тесном пространстве моего автомобиля развернулась первая битва.

— Удивительно, как эта машина пожирает мили, — заметил мистер Бакстер, с интересом разглядывая приборную панель. — В Амевере мы ценим эффективность и скорость. Прогресс — двигатель цивилизации.

— Прогресс, который лишает мир изящества и души, — холодно возразила мадам Мелва со своего заднего сиденья. — Что может сравниться с грацией четверки породистых лошадей, везущих экипаж? Это поэзия движения. А это ваше… изобретение, — она с презрением оглядела кожаную обивку, — это просто прозаичная механика. Шум, запах бензина и никакой эстетики.

— Эстетика, мадам, плохо помогает, когда нужно срочно доставить груз или пересечь страну за два дня, а не за две недели, — парировал мистер Бакстер. — Практичность всегда будет превосходить пустую красоту.

— Практичность — это слово для торговцев, мистер Бакстер. Аристократы ценят традиции и благородство.

Риган, сидевший за рулем, сохранял стоическое выражение лица, но я видела, как едва заметно дрожат уголки его губ. Я же изо всех сил старалась не рассмеяться, глядя в окно на проплывающие мимо пейзажи.

К обеду мы остановились у придорожного трактира, который Риган выбрал заранее, зная, что там приличная кухня. Но и здесь мои спутники нашли повод для разногласий.

— Превосходный ростбиф! — с удовольствием произнес мистер Бакстер, отрезая солидный кусок мяса. — Простая, сытная и честная еда. То, что нужно для мужчины в дороге.

— Честная еда, — повторила мадам Мелва, с отвращением ковыряя вилкой в своем салате, — это когда соус для дичи готовят на бульоне из телячьих костей с добавлением мадеры, а не просто смешивают муку с водой и перцем. То, что подают здесь, — это не еда, а оскорбление для желудка.

— Зато это свежее мясо, а не те крошечные порции неизвестно чего, которые подают на ваших столичных приемах под витиеватыми названиями, — не сдавался мистер Бакстер. — После ваших ужинов всегда хочется зайти в нормальное место и поесть по-человечески.

— Если для вас «по-человечески» означает «много и жирно», то я начинаю понимать, почему в Амевере так мало людей с тонким вкусом, — поджала губы мадам Мелва.

Я молча ела свой суп, обмениваясь с Риганом быстрыми, полными веселья взглядами. Кажется, эта поездка действительно будет незабываемой. Он подмигнул мне, когда думал, что старики не видят, и я почувствовала, как по телу разливается тепло. Даже в этой абсурдной ситуации его присутствие рядом было для меня опорой.