Книга В объятии Зверя. Том 2, страница 28 – Зена Тирс

Маррей подала Рейвану руку.

— Помоги мне, — произнесла она.

Кзорг поддержал Владычицу, когда она выбиралась из повозки. Маррей остановилась и любовно поглядела на него. Рейвану захотелось обнять её, но вокруг стояли три десятка лучших гвардейцев Вигга.

— Проводи меня, — приказала она, крепче ухватившись за его руку в толстой перчатке.

Стражники всколыхнулись, когда Рейван приблизился: кзоргам запрещалось входить в Белый сад. Но он был с Владычицей — и они расступились.

***

В покоях Маррей опустилась в обшитое бархатом кресло.

— Там должно быть вино в кувшине, налей, — сказала она.

Рейван нашёл вино и налил. Протянул ей кубок.

— Себе тоже. И сядь.

— Я не могу выпить с тобой, прости: кзоргам это не дозволено, — произнёс он, грузно стоя над ней.

— Я приказываю тебе, — Маррей была настойчива.

Рейван вздохнул и наполнил кубок.

— Мерзкое, — сказал он, сделав глоток, и, наконец, сел.

Маррей нервно дёргала ногой. Она была уверена, что, когда они останутся наедине, Рейван вновь прильнёт к ней. Но он этого не делал. Опустившись в соседнее кресло, кзорг изучил обстановку комнаты, а потом принялся рассматривать узоры на кубке.

— Неплохо ты живёшь, — произнёс Рейван.

Маррей не видела ничего примечательного в своём жилище, но признавала, что её покои выгодно отличались от его пристанища в Харон-Сидисе.

— Когда не путешествую, да. Но это редко, — ответила она, поглядев на слой пыли, покрывавший ёмкости и трубочки перегонного куба на столе. Слуги не касались их в её отсутствие.

— И с Виггом ты здесь живёшь? — поглядел на неё Рейван.

— Нет. С Виггом я не жила. Но вероятно, да, это случится здесь.

«Нет смысла молчать о том, что неизбежно», — подумала Маррей, пригубив вино.

Рейван не пил.

От тугого чувства неизбежного расставания грудь Маррей заныла. Вино сделало сердце чувствительнее, а руки горячее. Голос отчаяния скрежетал внутри и просил оставить на память о кзорге немного больше, нежели обидный горький запах враждебной крови.

— Помоги мне лечь, что-то я устала, — произнесла Владычица, протянув ладонь Рейвану.

Он принял её руку, помог подняться и подвёл к ложу. Маррей не увидела его глаз, Рейван скрывал взгляд, таил чувства. Она рассердилась.

— Разуй меня: живот болит, — повелела она, опустившись на край постели.

Рейван покорно присел, снял с худой ноги Владычицы высокий сапожок. Маррей опустила обнажённую стопу ему на бедро. Пока кзорг снимал другой сапожок, Владычица двинула ногу вверх, зажимая пальцами ткань штанов. Она хотела, чтобы он вновь поглядел на неё как прежде. Рейван недовольно покачал головой:

— Зачем ты это делаешь?

Маррей встретила его потемневший взгляд.

— Поцелуй меня, — сказала она.

— Не боишься? Это плохо кончится.

— Ты не сделаешь мне ничего, что навредит, — ответила она, понимая, что пытается убедить в этом лишь себя. — Я хочу знать, каков ты в любви, чтобы помнить…

Рейван стянул перчатки, несмело прикоснулся тёплыми пальцами к коже стопы, но не спешил…

— Второй раз не попрошу, — произнесла Владычица.

Рейван осторожно приблизился, потянулся вверх, к бёдрам Маррей. Она опустилась на подушки, обмякла, поборов смущение, откинула подол платья и развела колени. Страх сковал ей грудь. Тело забилось мелкой дрожью. Она ощутила, как кожу защекотало неуверенное тепло его губ и рук, стягивающих бельё. Распалённое дыхание Рейвана воспылало над лоном, жаркое влажное прикосновение явилось обретением давно желанного. Его ладони легли ей на живот и успокоили её. Владычица не удержала стон.