Книга Невозможная хозяйка таверны «Драный кот», страница 252 – Йона Корппи

— А теперь Шао создаст десерт, достойный богов, — взмах руки яогуая сопроводил звон браслетов, и в воздухе затанцевали крошечные искры. Золотые глаза духа огня хитро блеснули, когда он заметил особый интерес со стороны Каи и Ивы.

— НЕТ! — в один голос воскликнули мы с Чендлером.

— Но Шао почти освоил тонкое искусство температурного контроля, — протянул яогуай с притворной обидой. — К тому же, некоторым нравится, когда горячо…

Последние слова он произнес с особой интонацией, бросив многозначительный взгляд на сестер-небожительниц.

— Шао, — я покачала головой.

Огненный дух тут же скользнул ко мне и привычно повис на плечах, обдавая жаром.

— Маленькая хозяйка права, — промурлыкал он. — Шао будет паинькой.

— Ты слишком горячий, — проворчала я, пытаясь высвободиться из его объятий.

— Шао знает, — усмехнулся он, но хватку ослабил, хотя и не отпустил совсем. — Но Шао почти научился контролировать температуру.

Краем глаза я заметила, как Чжао Ин едва заметно нахмурился, наблюдая за нами. Что-то промелькнуло в его тёмных глазах — словно недоумение или даже досада. Странно. Неужели поведение Шао показалось ему настолько неподобающим? Всё-таки небожители, наверное, привыкли к более церемонному общению. Мысленно отметила, что стоит позже объяснить бессмертному природу огненных духов и их тягу к тактильности.

— Почти — ключевое слово, — проворчал дракон. — Уж лучше я. Мои десерты не имеют привычки самовозгораться.

— Чендлер, дорогой, ты готовишь десерты? — оживилась Джен Ни. — Я могла бы помочь!

— У нас есть яблочный пирог, — быстро вмешалась я, заметив панику в глазах дракона.

— Яблочные пироги Ви-Ви — потрясающие, — с явным облегчением подхватил Чендлер.

Позже, когда гости разошлись по своим домикам, я поднялась на крышу таверны — хотелось немного побыть в тишине, а в комнате я боялась снова погрузиться в воспоминания о Хоконе. Но оказалось, что не я одна искала уединения.

На самом краю крыши, свесив ноги, сидели Чендлер и Сунь Укун. Между ними парил в воздухе маленький столик с чайником и тремя чашками.

— Ви-Ви! — махнул мне дракон. — Присоединяйся.

— Не хочу мешать, — начала было я.

— Глупости, — фыркнул Сунь Укун. — Присаживайся, дитя. Я как раз собирался намекнуть нашему ящеру, какой подарок его ждёт!

— Я думал, мы друзья, — проворчал Чендлер.

— Так и есть, мой чешуйчатый друг! — рассмеялся Сунь Укун.

Хокон:

Боль не была похожа ни на что, испытанное ранее. Она текла по венам, расплавленным металлом, выжигая человеческую природу. Каждый удар сердца отдавался агонией — оно словно пыталось научиться биться в новом ритме, отличном от смертного. Но физическая боль была лишь отражением более глубокой пытки: он чувствовал, как безвозвратно рвутся незримые нити прежней жизни. Род Хаоран, титулы, положение — всё осыпалось подобно осенним листьям, оставляя его между мирами. В пространстве, где не действуют законы ни смертных, ни бессмертных.

— Какая прелесть! — раздался насмешливый голос. — Большинство в этот момент уже умоляют о пощаде. А ты продолжаешь упрямиться. Какое нелепое упорство.

Локи соткался из теней, словно был их частью. Бог хаоса выглядел заинтересованным, как ребёнок, получивший новую игрушку. Впрочем, именно игрушкой Хокон сейчас и был.

— Знаешь, почему трансформация обычно занимает сотню лет? — Локи небрежно присел на камень, но его глаза неотрывно следили за каждым движением заклинателя. — Потому что смертным нужно время, чтобы отпустить всё, что держит их в прежнем существовании, — он сделал паузу, наблюдая, как серебристый свет пульсирует под кожей Хокона. — А ты ещё к тому же пытаешься впихнуть океан в чашку. Забавно. Особенно учитывая, что ты даже не знаешь, примет ли тебя новая реальность.