Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
А Герхард, развлекаясь с детьми своей альфячьей дубиной, настолько разорвал и утрамбовал их внутренности, что от омежьих половых органов мало что осталось — Маркард удалил воспалившиеся и матки и яичники обоим. И только влагалища детишек, растянутые елдищей альфы-работорговца, через обильно истекающие смазкой анусы, были готовы в любую минуту принять в себя и его устрашающее орудие и сперму — Великий Дар Господина… А потом физически и морально изуродованные дети надоели своему Господину и он, развлекаясь и получая деньги, начал через особо доверенных лиц приглашать к ним любителей. Условие было одно — не убивать и не калечить. * * * В город я выбрался только через три дня. Возился по дому. Отходил от демонического оборота. Основная причина моего появления в городе — это молоко для мелкого. Есть молоко — сижу в лесу. Нет — иду в город. Изготовил из комля колыбельку для Веника с целью его сна на свежем воздухе, на веранде. Выносили окрепшего ребёнка и он, укутанный в вещички, купленные Хени, с удовольствием спал на вольном воздухе. Эльфи возжаждал сделать мне педикюр и пришлось уступить, для чего опять вытачивать ещё и корытце для ног. Кошка Машка поразительно быстро освоилась, отличаясь завидным аппетитом, вовсю бегала по дому и специально пугала Эльфи, подпрыгивая на печке и растопыривая поднятые вверх передние лапы, куда виртуозно ловко забиралась, когда на неё никто не смотрел, а эмоциональный омега по настоящему пугался каждый раз. Свои кошачьи дела она делала только на улице, свесивши разноцветную попку и отставив треугольный хвостик-морковку с края веранды, для чего оглушительно орала, настаивая её выпустить наружу и также орала, требуя впустить. Я пошёл на очередную охоту — рыбу мы пожарили (эх и вкуснотища!) и наварили ухи, тетерев кончился — надо было добывать еду. Частыми скачками телепортации, проваливаясь в снег по пояс, а кое-где и глубже, когда останавливался для следующего скачка, удалился на значительное расстояние, по-прежнему, ставя метки на деревьях там, где их не было. Остановился, прислушиваясь к тихому промороженному лесу, забывшемуся до весны в своём снежном наряде. Чем-то встревоженная, где-то стрекотала сойка. — Кру, кру, кру, — послышалось в вышине — ворòн облетал свои владения. Я поскрипел снегом, утаптывая его плотнее и оглядываясь телеметрией по сторòнам. Негромкое рычание… Там… Волки… кого-то жрут. Скакнул ближе. Телеметрия показала мне, как несколько волков, а точнее шестеро, не торопясь и порыкивая друг на друга, рвали недавно убитого лося. Туша ещё была тёплой и задние ноги лося покачивались каждый раз как звери рвали его внутренности. О, ребята, вот вы то мне и нужны…, телепортировавшись к месту удачной охоты санитаров леса, я громким криком и хлопком в ладони разогнал хищников. Волки, растерявшись от такой наглости, отступили, но затем раздражаемые моим появлением и, чувствуя силу, окружили меня. В целях собственной безопасности я зажёг шарик пирокинеза, но тело ещё не полностью восстановилось, и он погас не долетев до земли. Тогда, вычленив из всей стаи самого крупного волка — наверняка вожак, я подхватил его телекинезом и подвесил над землёй. Зверь вертелся, пытаясь вырваться из захвата, повизгивал от страха. Остальные отступили от греха подальше. Удерживая зверя в воздухе, я быстро подобрался к поверженному лосю, затем, неподвижно зафиксировал волка и направил его башку на лося. Подключился к глазам зверя, кстати, интересно они видят в синевато-серо-зелёных оттенках, и, рассёкши тушу на несколько кусков, вырезал куски мяса с лопатки, отсёк крестец и оба окорока. Ну всё хватит… |