Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
* * * Пока Ухоо наслаждался свежей кровью зверя, я снова провалился в медитацию, обыскивая лес и пытаясь продвинуться в направлении, которое мне указал Ухоо. На юг. Дальше. Дальше… Никого и ничего. Спящий под огромными завалами снега лес, животные… хм… разные… Лес… лес…, только лес. Не знаю, сколько в километрах. Но по времени много. Я зашатался… Ухоо, понимая чем я занят, прислонился своей волосатой спиной к моей спине. Сразу стало легче. Я рывком продвинулся дальше, и где-то на самой грани сознания почувствовал горы. Это, наверное, то место, куда пробирается Ухоо… Зверей тут поменьше и они мельче (я увидел силуэты), но… В этих горах есть самки того же вида, что и Ухоо. Крупный человеческий силуэт промелькнул подо мной, как бы летевшим на квадрокоптере, только с очень большой скоростью. Стоп. Возврат. Уже нормальное зрение показало мне здоровенную длинноволосую двуногую обезьяну. Самка! Она не торопясь шла по ночному лесу, плавно шагая и также плавно двигая руками. Крупная подтянутая грудь с напрягшимися сосками колыхалась в такт шагам. Судя по всему, почувствовала моё к ней внимание. Подняла лицо вверх. Развитые надбровные дуги. Резко скошенный подбородок. Приплюснутый нос. Карие глаза пытались что-то увидеть в пустом небе. Выдохнула — изо рта вырвался пар. Затем присела, широко расставив ноги, и, глядя себе в промежность, шумно помочилась на снег. Встала, прислушиваясь к чему-то, лёгкий ветерок чуть шевелил спутанные длинные рыжеватые волосы. Ничего, красавица, у меня есть для тебя мужик! Стремительно возвращая сознание в тело, я откатывался назад, к мёртвому кабану и Ухоо. От привалившегося к моей спине обезьяна так нестерпимо воняло зверем, что у меня засвербело в носу и, если бы могли, то заслезились бы, глаза. Я кашлянул, чуть шагнул вперёд, разрывая контакт с Ухоо. Ну невыносимо же… «Там! Есть самка. Молодая. Ухоо понравится. Ждёт самца. В охоте», — протелепатировал я обезьяну, передавая ему направление и картинку увиденной самки. Обезьян заухал, довольно запыхтел, оттопыривая здоровенные губищи. Задёргал поясницей и из густого меха промежности неожиданно вдруг вылез здоровенный чёрный елдак. Ёбарь-террорист, ети его мать… «Самка-самец хорошо. Иди в логово. Там малыш. Самец. Ещё самка-самец. Спит. В ней-нём малыш», — телепатируя, Ухоо умильно вытянул губы, — «Самка-самец охраняй малыша и самку-самца. Мелкий зверь противный. Орёт, царапает. Ухоо не любит». Ну вот и хорошо, вот и ладушки. А я пойду, нечего по ночам с обезьянами по лесу лазить. «Хороший путь для Ухоо», — попрощался я. «Иди», — услышал я в ответ от благодарного обезьяна. Я двинулся обратно и периодически останавливаясь между прыжками услышал от Ульки: — «Господин мой, вам надо дрессировщиком работать! Вы так здорово с ним поладили!» — «Подкалываешь, да?», — ответил я, довольный общением и с обезьяном (хоть и вонючий до невозможности, а какой-то чистый, что ли?) и с проявившимся Улькой. — «Н-ну, нет… Я, правда, так думаю, — вы с кем угодно поладите, оме…», — растерянно протянул он. — «И с Маулем и Баухом тоже, да?», — вспомнил я двух уродов, издевавшихся над нами в тюрьме. Улька замолчал. Молчал до самого дома. Только когда я спустился в овраг, сказал как-то грустно: — «Благодарю, господин мой Макс». |