Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Руки мои дрогнули, пальцы вцепились в воздух, дрожа, пытались выхватить из него что-то… Божественный рояль насторожился и начал выхватывать с повторами аккорды (думаю, они знакомы любому, кто слышал этот концерт), оркестр окреп, возвысился и вот уже он ведёт за собой рояль, волны колышутся, нарастают. Вот. Вот ещё немного. Ну! Оркестр, сливаясь в гармонии с едва слышимым роялем, взрывается кажущейся какофонией, волна нарастает… Слёзы. Неудержимые слёзы текут из глаз Лисбета, губы оме дрожат, расширенные зрачки шарят по моему близкому лицу, дыхания наши давно уже слились… Нос мой забит и я дышу через рот, опасно шевеля губами у самых губ Лисбета. Потекло… Из носа… едва успев перехватить, левита5цией подвешиваю каплю крови в воздухе между нашими телами… ещё одна… А оркестр, неистовствуя, забрался на вершину и с громом турецких барабанов обрушился, подхватывая рояль, снова начавший бить, вколачивать начальную мелодию концерта, но уже на совсем другом, высшем уровне… возвышая и очищая слушателя… в комнате стало зябко от музыки… Глаза Лисбета потеряли выражение, руки упали на колени, тело обмякло. Я телекинезом отпихнул капли крови в сторòну и подхватил ослабшего оме, так и не отрывая своего лба от его головы, а рояль опять ведёт за собой и оркестр вторит ему где-то там, рассыпается в изнеможении после невообразимого подъёма, и вот уже валторны сообщают, что пик миновал, но рояль ещё способен вести и оркестр оттеняет его и струнные выводят свою партию, стихают и рояль рассыпается перебором, напоминая, что было так… а теперь всё, пора… последние аккорды, ускоряясь, торопят и вот два последних окончательных удара… В комнате тихо… Слышно только как Эльфи едва слышно втянул воздух, выдохнул, он жив, не до конца, но жив… Лизелот вообще отсутствует — глаза омеги остановились без движения, его существо настолько поражено музыкой, что он просто не здесь и застыл в ступоре. А Лисбет… я прижимаю его к себе, положив безвольное тельце на руку, как ребёнка. Рот его полуоткрыт, глаза едва реагируют из под длиннющих полуприкрытых ресниц на движение — я приникаю к самому его лицу, будто ища в нём чего-то… Поцеловать? Стоит ли? Именно сейчас? — О… ом-ме…, - протянул едва слышно Лисбет, — у вас кровь… Целитель понемногу оживает, отходит от воздействия музыки, но всё ещё в моих руках… — Я никогда не слышал такого…, - шепчет Лисбет, пошевелившись у меня на коленях, садится, прикрывает глаза ладонями, едва покачиваясь, снова шепчет, — я никогда не слышал… такого… оме-е…, слышите? Никогда… Это… это…, - его прорывает, эмоции просят, требуют выхода, он пытается вскочить и я его удерживаю — Лисбет нетвёрдо стоит на ногах. Но вот он, наконец, вскочил, пошатнулся, сделав пару шагов, рухнул в свободное кресло и, закрыв лицо руками, зарыдал в голос… Помузицировали… — Оме, — шепчу я, — простите меня… я не хотел… «Это ты ещё романс Свиридова из «Метели» не слышал» — просыпается во мне постоянно бодрствующий кто-то. Да-да, сравнимая по воздействию вещь… — Нет, оме! — Лисбет срывается с кресла, — Нет! Это вы… меня простите! Целитель каким-то образом оказывается передо мной, сидящем на стуле, на коленях, с задранным ко мне, залитым слезами лицом: — Оме! — Лисбет, не осознавая себя, судорожно пытается целовать мне руки, — Оме! Так не бывает, оме!.. |