Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Судиться с банком? Не смешно… Кто он тут, в Лирнессе? Да теперь уже никто, по большому счёту… Гильдия финансистов горой встанет за своих. У них прямой выход на ректора Схолы есть. А деньги-то он печатает… Оставшиеся трое охранников посольства и их начальник Кёлер сбились с ног, разыскивая этого Вебера. Результатов пока не было… Задницу, за ночь натёртую любовником почти до крови, саднило и посол, морщась, жался и переминался в просторном кресле… Дагмар всю плешь проел: Лиутберт заболел, лечить надо. А как? Целители Лирнесса, славившиеся на весь цивилизованный мир своим искусством, разводили руками: у Лиутберта что-то с головой, что именно никому не понятно — они дважды собирали консилиум. Пятнадцать гульденов пришлось заплатить! Сам старший сын ничего пояснить не мог. Головой не бился, болей нет, чувствует себя нормально… Сидит как болван, хлопает глазами да улыбается. Скажешь встать — встанет, а не скажешь так и будет сидеть весь день с каменным лицом… Жрёт только, как не в себя… Морду наел… Старших омег пристроить не удалось. И, ведь, просватал было уже обоих… Ещё пара лет и никто не возьмёт… Да и с приданым… Нету его… Совсем… Ни короля, ни Тилории, ни барòнства, ни денег… Скоро прислуге платить… да за воду… да за вывоз мусора… да за продукты с дровами… Лошадей продать придётся… Талеров десять выручим… Кирс ещё этот… Омега сидел напротив супруга с платочком в руках и тискал его в побелевших пальцах. Эммерих поднял глаза от стола с документами. Хм… А Кирс-то… Омега волновался и щёки его алели, покрытые румянцем. В свои тридцать пять он был весьма привлекателен, но супруг давно уже не обращал на него внимания. Сейчас волнение Кирса передалось Эммериху по их связи истинных и посол посмотрел на супруга новым взглядом. — … мой сын, Йорг… я знаю, что вы не любите моих детей, но от этого они не перестают быть вашими, — продолжал Кирс, — он пропал… И я не знаю, что с ним. Кларамонд говорил мне… просил меня не беспокоиться, но если в вас есть хоть капля сострадания…, - Кирс прижал руки к груди и широко раскрытыми налившимися слезами глазами смотрел на супруга, — скажите мне — где он? — Я…, - Эммерих с трудом вспоминал, что же такое произошло с его вторым сыном-альфой, — я…, - начал он перебирать бумаги на столе, а — точно! — с нашим сыном всё в порядке, Кирс… я отправил его… я дал ему разрешение на учёбу в Схоле Лирнесса… да… А Кирс-то… надо как-нибудь его в спальню… Острая боль в анусе прòнзила Эммериха до самого затылка и он поморщился. — Н-но… он… там ведь искусники учатся… Он, что стал искусником? Но когда… и почему вы мне не сказали об этом? — задал Кирс резонный вопрос. Искусником? Да… и правда. В Схоле ведь только искусники могут учиться. А ведь я же писал… писал разрешение. Кому? И где оно? Эммерих с удвоенными усилиями рылся в бумагах на столе. Затем остановился. Снова воззрился на супруга так со слезами на глазах и сидевшего перед ним. Морщась от дискомфорта в натруженной заднице, откинулся на спинку кресла: — Хорошо, Кирс, я даю вам своё разрешение на посещение Схолы… Можете туда сходить. Повидаете Йорга… — Благодарю вас! — Кирс склонил голову и слёзы, державшиеся в глазах, скатились по щекам. А надо, надо бы его навестить, думал Эммерих, глядя на пробор в волосах склонившегося супруга. Как-нибудь вечерком заглянуть к нему в спальню. Задницу снова дёрнуло и барòн поморщился. |