Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Толпа отхлынула и сейчас же сверху, придерживаясь руками за канат, вперёд ногами, соскакивает вахтенный торчавший на марсе, ударив Лисбета в спину и сбивая его с ног. Опасаясь так и светившихся зелёным светом рук целителя, на него наваливаются сразу шестеро и, шипя от боли — целитель сопротивляется как может, завернув ему руки за спину, вяжут, стягивая ладони вместе. А ещё четверо, схватив двоих завизжавших от ужаса мальчиков, волокут их на нос, в подпалубные помещения… … Я, сложив руки на груди, стою в пустой пока комнате Ёрочки… Окно на море открыто. День в разгаре. Слышно, как в саду Эльфи с Вивианом собрались попить чаю в тени бергамотового дерева широко раскинувшего ветви и омеги расставляют посуду, звякают ложечки, чашки… Веник тянет ручки к печенью и Эльфи оттаскивает его, заставляя идти мыть руки — мелкий опять где-то перепачкался. А Эльфи жалуется Вивиану на оме, в последнее время совсем забросившего их всех… … но выбирать тебе… … Лисбет, растрёпанный, со ссадиной на щеке, красный от гнева, прекрасный, как никогда, со связанными за спиной руками, стоит в каюте капитана, находящейся под палубой на корме. — Вас, оме, я прошу составить компанию мне, — усмехаясь, провозглашает Клаус, стаскивая камзол и оставаясь в одной рубашке. Втолкнувший Лисбета в каюту квартермейстер Ганс Ланге, криво усмехается. — Освободите детей! — требует целитель, — если вам нужно моё тело — оно перед вами! Детей не трогайте! — Боцман! Хызыр! — кричит в раскрытую дверь каюты квартермейстер. — Я — боцман! — отзывается из темноты палубы голос с акцентом и в проёме показывается смуглый мускулистый альфа, в просторных синих шёлковых шароварах, перетянутых в узкой талии широченным розовым поясом с кистями, зелёных, расшитых туфлях с загнутыми носами, жёлтом жилете на голое тело и красной феске на голове. На груди на цепочке — боцманская дудка. — Как там? — скалится Ганс. — Кароши мальчик! Оба кароши! Ц-ц-ц, — цокает языком уроженец Оспана, — маладой савсем, узкий, вах! — боцман сжимает пальцы щепотью, вздёргивает руку кверху и раскрывает пальцы наподобие цветка, целуя воздух. — Нормально разговаривай! — приказал квартермейстер. — Есть, нормально разговаривай! — хитро щурится боцман. — Ладно, пошёл! Смотри там, чтоб они не сдохли раньше времени! — Обижаешь, командир! — откликается оспанец, совершенно без акцента, уходя в темноту палубы и мелькая красным, синим и жёлтым в косых лучах света пробивающихся сверху через решётки палубных люков. — Поздно, оме, — с притворным сожалением выдыхает капитан, — команде надо расслабиться. Мы третью декаду в море. Сейчас все по кругу пройдут, вы их подлечите и ещё разок. А там… жить захотите — научитесь относиться к нам с уважением, хе-хе… красавчик… — подошедший капитан проводит пальцами по щеке целителя. — Ай! — Клаус отдёргивает руку от лица Лисбета, рука повисает плетью, — Ганс! На палубу его! Квартермейстер опасливо, не прикасаясь к Лисбету, за верёвку, которой были стянуты руки омеги за спиной, тянет его за собой. Лисбет, не поспевает за пиратом, цепляется за высокий порог каюты и неловко падает, а тот тащит его волоком за собой. Подтягивает к трапу и, крикнув удивлённо в темноту: — О, мальчики! — отвлекает омегу и, когда тот поворачивает голову, рукояткой абордажной сабли, бывшей при нём, бьёт его в затылок… |